Елена Максимова: «В голубом платье, которое я надевала на программу «Голос», теперь выступает моя дочка»
После того как Елену Максимову первый раз показали в музыкальном шоу, она читала в Интернете отзывы зрителей, смеясь и плача. «Сразу видно, что эта Максимова — жена олигарха. Пристроил ее на конкурс, чтобы не скучала». «Правильно, надо же куда-то брильянты носить. Брюлики на этой барби размером с подвески на люстре». Комментаторы ошибались по всем пунктам…
С МИРУ ПО ЮБКЕ
— В начале 1990-х мало у кого были красивые и качественные вещи, а севастопольские модницы носили спортивные костюмы из болоньи с туфлями на шпильке. Все остальное стоило запредельно дорого и было жутким дефицитом. И когда я в 11 лет начала петь в подростковой группе «Мульти-Макс», меня одевали всем миром. В создании концертного гардероба начинающей артистки участвовали тети, подруги, одноклассницы — у одной крутую куртку-варенку одолжу на выступление, у другой — юбку-резинку. Мы же пели популярные эстрадные песни и должны были одеваться как модные исполнители. Так и пошло: я чужого за свою жизнь переносила много и по-прежнему продолжаю это делать. Сейчас, правда, одалживаю в основном не у родных и друзей, а у знакомых дизайнеров, например у Беллы Потемкиной. У нее такие женственные наряды! Я у нее даже одно платье ниже колен взяла, хотя вообще-то это невыигрышная для меня длина — мне лучше в мини или в макси.
— Это платье я взяла у дизайнера Беллы Потемкиной. У нее такие женственные наряды! Фото Юлии Ханиной
Окончив школу и поступив в институт, я стала солисткой оркестра штаба Черноморского флота России. Мне не хватило двух баллов для поступления на бюджетное отделение факультета иностранных языков, и поэтому родители героически зарабатывали, чтобы я училась на платном. Я подрабатывала пением, когда получалось, но гонорары-то были копеечные. Вместе со мной учились девочки из обеспеченных семей, которые могли себе позволить прекрасные наряды. И мне тоже хотелось одеваться — как артистке и как девушке.
Однажды я влюбилась в туфли. Черные, на большой платформе и высоком каблуке — ноги в них выглядели бесконечно длинными! Как только они поселились в моем сердце, в таких же пришла моя подружка, которая могла легко купить хоть пять пар. Я прекратила думать о других предметах, лишь строила планы, как раздобыть денег на божественные туфли. А у нас проходила местная предвыборная кампания, и некоторые студенты подрабатывали, разнося листовки. Я пришла к знакомым, работавшим в штабе одного кандидата, а они сказали, что листовки разносить не надо, что осталась самая ужасная работа — ходить по квартирам и лично агитировать за нашего кандидата. Я подумала, что это полезно для меня как артистки: все равно что зайти в вагон электрички и запеть так, чтобы тебе похлопали, а не прогнали. Ты таким образом пре-одолеваешь застенчивость. Начать решила с собственного подъезда. И, обойдя всего две квартиры, я поняла: проживу с застенчивостью и без туфель, но не буду впредь никого агитировать. Кандидата в депутаты многие считали не очень хорошим человеком, и его — а заодно и меня — крыли такими словами! Я прорыдала весь вечер и поняла тогда, что не пойду ни на малейший компромисс с совестью. И после того случая я перестала мечтать о красивых дорогих вещах — как отрезало.
Да и потом, как только я начинала придавать какой-то вещи большое значение, жизнь сразу же напоминала мне, что все это ерунда. Забавная история произошла с шубой. Когда-то я безумно мечтала о норковой шубе — и первая возможность купить ее появилась, когда я была на девятом месяце беременности. Я понимала: если шуба сейчас будет как раз, то потом я в ней утону. Муж купил мне шубу с воротником из чернобурки и большой пуговицей на животе, как у Карлсона. Она была короткая и с короткими широкими рукавами, в которые залетал снег. Я в ней страшно мерзла, но ходила счастливая. Родилась Дианочка, мы с ее папой вскоре развелись, и я понимала, что в обозримом будущем совершенно точно не куплю себе новую шубу: тут не до роскоши, выжить бы. Я носила свою норку на четыре свитера, чтобы она не спадала. Однажды пришла в ресторан, куда меня устроили петь знакомые, и сдала шубу в гардероб. А когда закончила работать и собралась забрать ее, мне протянули шубейку, издалека похожую на мою, но старую и облезлую! Я переживала и ездила в милицию писать заявление. Потом выяснилось, что подвыпившая клиентка ресторана в полумраке перепутала шубы, взяла мою и уехала в ней в Питер.
ДЛЯ «ГОЛОСА» И ДЛЯ ЖАСМИН — НАРЯД ОДИН
— Зрители видят, как я выхожу на сцену в красивом вечернем платье, и многие думают, что для меня шик, блеск, красота — первоочередное. А это абсолютно не так. После «слепых» прослушиваний в «Голосе» люди писали в Интернете: «Сразу видно, что эта Максимова — жена олигарха. Пристроил ее на конкурс, чтобы не скучала», «Правильно, надо же куда-то бриллианты носить. Брюлики на этой Барби размером с подвески на люстре». Хотя «бриллианты» были куплены на распродаже: по полторы тысячи отдала за кольцо и за сережки. А платье изначально действительно стоило дорого. Я его купила в 2009 году в ТЦ «Весна» на Новом Арбате со скидкой процентов эдак восемьдесят. Его так уценили, потому что в него никто не влезал и оно долго висело. У меня же как раз узкие бедра, и на мне многие облегающие вещи сидят плохо. А тут померила: платье сидит классно, всего чуть-чуть ушить надо — значит, беру. В 2009 году я его надела один раз на «Новой волне», а второй раз оно пригодилось на «Голосе». А теперь в нем выступает дочка! У них в школе учительница английского языка придумывает конкурсы песен на английском, ставит спектакли — и дочь уже два раза выходила на сцену в этом платье. Один раз играла Жасмин в «Аладдине», а второй раз пела.
— Изначально это платье стоило дорого, но я его купила со скидкой процентов эдак восемьдесят. В 2009 году я его надела один раз на «Новой волне», а второй раз оно пригодилось на «слепых» прослушиваниях в шоу «Голос». Фото Юлии Ханиной
Дианке 13 лет, и мы уже год носим одни и те же вещи. Живем с ней как подружки в общежитии, можем друг у друга взять тушь или платье. Как-то я в Италии купила в подарок своей сестре пиджак, а встретиться мы никак не могли, и я пиджачок несколько раз надела, поскольку он прекрасно подходил к моим футболкам и джинсам. Сестре призналась: «Милая, я чуть-чуть его поношу, а потом тебе подарю». Прошло несколько месяцев. Я решила, что пора бы подарить обещанный пиджачок, стала его искать — нигде нет. А через три месяца вижу его на дочери! Спрашиваю: «Где ты его нашла?» — «В шкафу. Я в нем в школу хожу уже полгода». А я думала, что на гастролях или в студии оставила, со мной бывает. Я хоть и Лена, но настоящая Маша-растеряша.
ЧЕМПИОН ПО СКОРОСТНОМУ ШОПИНГУ
— Если мне что-то очень нужно, я куплю это за 15 минут и потом буду носить вещь, приобретенную на скорую руку, долго и счастливо. По-хорошему, узнав, что буду выступать на церемонии открытия Олимпийских игр 2014 года, я должна была пол-Москвы объехать и с толком, с расстановкой выбрать самый лучший наряд. Но, как часто бывает, из-за сумасшедшего графика я не успела поехать за платьями. Зато смогла составить классный наряд из того что уже было в гардеробе. А потом выяснилось, что
выступать придется на улице — и соответственно на мое зеленое платье надо что-то накинуть, иначе окоченею. Ничего подходящего дома не нашлось, и я безответственно подумала: да ладно, в Сочи куплю. Перед генеральной репетицией побежала по магазинам — никакой подходящей кожаной куртки. Пошла в простецкий торговый центр и почти сразу увидела дивную куртку — тон в тон к платью! И стоила она две копейки. А рядом за 500 рублей продавались ярко-красные туфли на огромном каблуке и платформе. Я и их взяла, потому что планировала надеть зеленое платье с ярко-красным браслетом и ободком, расшитым ягодами рябины. Кстати, ободок для волос — эта самая дорогая часть того костюма, потому что он был от Ульяны Сергеенко, мне его знакомая одолжила.
— По-хорошему, узнав, что буду выступать на церемонии открытия Олимпийских игр, я должна была пол-Москвы объехать и с толком, с расстановкой выбрать самый подобающий наряд. Но я достала с полки давно лежавшее там зеленое платье. Фото Юлии Ханиной
Зато если целенаправленно пойду в магазин и проведу там шесть часов, то куплю гадость. Однажды поехала в Италию специально на шопинг. И что же? Выяснила, что бюджет для шопинга в Европе должен быть куда солиднее, чем был у меня, — это если устраивать пробег по брендовым магазинам. А компромиссные варианты мне в Москве подобрать проще. К тому же я моментально переключаюсь и в Европе приобретаю вещи, которые модны там. Купила четыре пары сапог на плоской подошве, которые тогда носили итальянки, а вернувшись в Россию, поняла что до нас эта мода еще не дошла. Наши девушки ходили на каблуках, и мне с моим ростом, 164 см, тоже хотелось выглядеть повыше. Только через несколько лет я поняла, что плоская подошва это стильно, и те сапоги, наконец, пригодились.
Есть девушки, которые больше интересуются платьями, другие сумками. А я — туфлями. Когда стала много ездить, полюбила кеды. Года четыре назад в Италии услышала от знакомого итальянца: «Только русские женщины могут среди бела дня нарядиться в туфли на высоком каблуке и считать, что это привлекательно». Слова его мне показались грубыми, но после того случая обувь на каблуке прекратила носить в Европе окончательно. Исключительно на парадный вечерний выход! Зато в Москве часто хожу на шпильках. А платформу в последнее время не ношу. Она, как говорят мужчины, смотрится грубовато. Зато лодочки на тончайшей шпильке они считают идеальной обувью. К счастью, мне бегать в таких лодочках несложно.
— Есть девушки, которые больше интересуются платьями, другие — сумками. А я — туфлями. Когда стала много ездить, полюбила кеды. Фото Юлии Ханиной
Мне обязательно нужны туфли основных цветов — черные, белые, красные, телесные, но я не могу себе позволить одновременно по шесть пар туфель одного цвета. Один раз случайно купила вторую пару красных туфель, но мироздание быстренько напомнило, что это не мой вариант. У меня были красные туфли на шпильке, но я увидела еще одни, просто невероятные — каблук 13 см, колодка удобнейшая, скидка 80 процентов! Не удержалась, купила. В тот день надо было работать репортером на «Голосе-3»: участники предыдущих сезонов должны были брать интервью у нынешних. Еду в машине, опаздываю катастрофически! Решила, чтобы времени не терять, переобуться, пока стою на светофоре. Когда вышла из машины, рванула, будто кросс сдаю, — и сломала каблук! Доковыляла до павильона: «Ребята, спасите, помогите, я четыре часа так не простою». И костюмеры откуда-то принесли бежевые туфли. Может, сняли с кого-то?
У меня такое предположение вот почему возникло. Мы на «Голосе» иногда выступали в своем, а иногда нам подбирали наряды. Леонид Агутин хотел, чтобы я пела «Je Suis Malade» в чем-то трогательном, недлинном, ни в коем случае не роскошном — и костюмер принесла мне платье в горошек. Номер всем очень понравился, и я поняла: наверное, чтобы люди не думали, что меня проталкивает на эстраду олигарх, а сопереживали, надо носить скромное платье в горошек. После выступления я платье сдала, а потом решила снять клип на эту песню, и ясно было, что петь я должна в этом платье, хоть ты тресни. Звоню костюмеру «Голоса»: «Света, где ты купила то платьице? Мне оно нужно позарез!» — «А это платье моей дочки». — «Можешь одолжить?» — «Не вопрос». Взяла, снялась. Вскоре после этого была еще одна съемка на Первом канале — мне предстояло петь «Вечную любовь». И я подумала: в каком же мне платье петь, как не в этом? Поняла, что не могу его вернуть: что я вообще без него делать буду?! Я впала в зависимость от этого платья и стала искать такое же по магазинам — безрезультатно. «Света, продай за любые деньги!» — «Дочка не отдаст». — «Умоляй ее на коленях!» Уговорили, к счастью…
— Леонид Агутин хотел, чтобы я пела «Je Suis Malade» в чем-то трогательном, ни в коем случае не роскошном — и костюмер принесла мне платье в горошек. Фото Юлии Ханиной