Юлия Шилова: «Кавалер был так назойлив, что я решила пропесочить его в своей книге»

Жизнь моя с самого начала была полна приключений. Когда я была совсем маленькой, папа ушел от мамы, забрав из нашего дома все до копейки, на голых стенах только выключатели с розетками остались. Пришлось нелегко, но мы с мамой это преодолели. В 16 лет я чуть было не вышла замуж. Жила я тогда в городе Артеме Приморского края, но уже четко понимала, что оставаться там навсегда не хочу. Знала, что достойна большего. Свадьба была уже на мази, закуплено спиртное для стола, платье готово. Но я в последний момент опомнилась: если выйду замуж, буду навеки прикована

к дому — и конец моим мечтам о Москве. В общем, сбежала прямо из-под венца и уехала в столицу. Чего я только не делала, чтобы прокормиться в этом поначалу чужом и неуютном для меня городе: кровь свою сдавала, торговала джинсами на рынке. Неожиданно подвернулась сказочная возможность — с танцевальным ансамблем, в котором когда-то в детстве занималась, я поехала на гастроли в Японию, где встретила своего первого мужа. Мы жили душа в душу, вместе занимались бизнесом. Родилась моя первая дочь, Лолита. А когда ей было три года, мужа убили. Я впала в депрессию, выкарабкалась, наверное, только потому, что на руках была маленькая дочка и надо было продолжать жить дальше. Вышла замуж второй раз, родила вторую дочь — Злату. Но с ее отцом мы разошлись, причем очень некрасиво. Я в тот момент занималась фармацевтическим бизнесом, дневала и ночевала на работе, а муж требовал, чтобы я сидела дома и варила борщи. А когда во время дефолта 1998 года все рухнуло и я потеряла и бизнес, и все деньги, начал уже открыто злорадствовать: мол, говорил я тебе, что не женским делом занимаешься, — вот и не получилось ничего. Я попросила его уйти, но он не мог меня простить и через несколько месяцев, желая отомстить, нанял человека, который меня избил до полусмерти и изуродовал­ все лицо. Видите, мочки ушей порваны? Сережки вырвал с мясом. Я долго лежала в больнице, оплакивая себя и вообще не понимая, как теперь на улицу выходить. Но со временем, конечно, все зажило — и лицо, и душа.

— Наверное, после таких ужасов замуж вы больше не торопитесь…

— С личной жизнью у меня все в порядке, есть любимый человек. Но замуж пока не выхожу, да. Мне никогда не сносило крышу от любви, я всегда была для этого слишком рациональной и прагматичной, а уж когда родились дети — прагматизм усилился в тысячи раз. Мой мир сейчас —дочки и мама. И этот мир выше и ценнее любого, даже самого распрекрасного мужчины. Если мужчина захочет в нашу семью — милости просим, но он должен помнить, что в чужой монастырь со своим уставом заходить не стоит.

— То есть представить ситуацию, когда мужчина говорит вам: «Ты не должна работать!» или «Ты не должна носить мини-юбку», невозможно?

— Если мужчина на первом свидании говорит мне, что я что-то там такое должна, второй встречи у нас с ним не будет. Был у меня однажды человек, который пытался объяснить, что мне не надо работать, мол, он меня всем обеспечит — только отдыхай. На что я ему ответила: «Извини, ты сегодня дашь мне все что угодно, а завтра исчезнешь из моей жизни — и что я буду тогда делать?» Я с удивлением смотрю на женщин, которым все равно, лишь бы были «штаны»

в доме. Ничего, мол, мне от него не надо, пусть вообще лежит там, на диване, как декорация, а я буду на него молиться и выполнять все по первому требованию. «Штаны» в доме заводятся, а потом почему-то сбегают к соседской Катьке, и получается целая трагедия: «Я посвятила ему жизнь, а он к Катьке убежал». И кстати, наблюдается закономерность: чем больше цепляешься за мужчину, тем меньше вероятность, что он останется с тобой. И наоборот, независимые и самостоятельные женщины привлекают внимание. И влюбляются, и замуж зовут, даже когда ты об этом совсем не мечтаешь. Помню, случился у меня на курорте очень странный роман. С первого дня знакомства мужчина почему-то решил, что моя семья (я была с детьми) — автоматически и его семья. Он сразу влез в мою жизнь, пытался воспитывать моих детей. Когда я, поняла, что дело плохо, хотела было от него отвязаться, познакомиться с кем-нибудь еще, на что мне устраивались сцены ревности. Отдых закончился, и я надеялась, что завершится и наш роман, но он и в Москве не давал мне покоя — решил во что бы то ни стало жениться. Захотел жить вместе со мной долго и счастливо и умереть

в один день. Вот только меня о моих планах спросить забыл, а я меж тем ему ничего не обещала и вообще не понимала, на каком основании он строит матримониальные планы. Кавалер был так назойлив, что я уже не знала, как от него отвертеться. И решила пропесочить его в своей книге. Описала ситуацию как есть, не приукрашивая. Едва тираж попал в магазины — звонок: «Я что, правда так по-идиотски со стороны выглядел?» — «А кто тебе, — говорю, — сказал, что это про тебя написано? Тебя же Леонард зовут, а моего героя Леопольд». А он: «Я что, по-твоему, совсем дурак, что ли? Ты же меня в красках описала!» В общем, извинился и больше на горизонте у меня не появлялся.

— Вы часто вставляете в свои романы автобиографические эпизоды?

— Ну было бы странно говорить о том, что все мои героини списаны с меня.­ ­Если бы я сама в действительности совершила все те убийства, о которых пишу в своих книгах, давно бы уже сидела пожизненно. (Смеется.) Но в любой героине обязательно есть мои черты. Хотя, конечно, в основном все характеры и ситуации — плод моей фантазии. И, кстати, я практически никогда не использую чужие сюжеты. Ко мне чуть ли не каждый день подходят знакомые и незнакомые люди и говорят: «Со мной такая история приключилась, прям хоть сейчас в твою книгу!» Я отвечаю: «Спасибо, но мне своих хватает». И действительно, пока не жалуюсь на скудность воображения — на сегодняшний день у меня вышло уже сто книг.

— Сто романов — это же колоссальная работа…

— Когда я только начала писать, даже на десять книг боялась заключать договор: а вдруг я иссякну и больше не смогу написать ни строчки?! Помню, один маститый автор меня тогда успокоил: «Ты, говорит, несколько книг уже написала? Две? Три? Значит, уже не сможешь остановиться, напишешь и десять, и двадцать». И он оказался прав. Муза не оставила меня, никуда не улетела. Но сказать, что писательство — легкий труд сродни приятной прогулке по парку, я тоже не могу. Это адская работа. Вы не поверите, но даже физически бывает невероятно сложно. Особенно страдают спина и шея — сидишь целыми днями не разгибаясь. Могу часа на два застыть у компьютера, потом опомниться — несколько страниц текста написаны, а тело затекло — все время же сидела в одном положении, не двигаясь. В какой-то момент начались нешуточные боли в спине. Долго думала, как лечиться, и решила испытать на себе хваленую китайскую медицину. Каждые полгода моталась в Пекин, проходила курс за курсом. Некоторое время китайцы меня спасали, но два года назад стало невмоготу — и пришлось решиться на операцию. Когда наши врачи увидели снимок моего позвоночника, они ужаснулись: «Вы что, в аварии недавно побывали? Травма была? Нет? Неужели это только из-за того, что у вас сидячая работа?» Сказали, что медлить нельзя, потому что еще чуть-чуть — и начнут отказывать ноги и вообще парализует. «Вы

меня точно спасете? Хуже не станет?» — спрашиваю я, лежа на операционном столе и с надеждой глядя на врача. А он мне спокойно так: «Ни один уважающий себя врач вам сейчас не даст гарантии». Я чуть было со стола не спрыгнула и не сбежала. Страшно было невероятно. Мне же даже не поясницу резать собирались, а в шейном отделе позвоночника что-то исправлять, причем разрез по горлу должен был идти. До сих пор шрам остался. В общем, страх свой я поборола, и ничего ужасного не случилось. Наоборот, стало гораздо лучше. Но спину я теперь берегу, не даю себе перенапрягаться. Да и, слава богу, нет уже той бешеной гонки, когда надо было сдавать роман точно к сроку и умри, но напиши его. Сейчас работаю в свободном темпе, есть время передохнуть, поплавать в бассейне, сделать гимнастику.

— Помимо книг, вы пишете огромное количество писем своим читательницам…

— Да, у меня обширная переписка, которая отнимает не столько силы и время, сколько нервы. Недавно пришло письмо: «Моему ребенку годик, а его папа бросил меня! Что мне сделать? Может быть, убить себя? И тогда мой любимый опомнится?» Таких писем тысячи, и я стараюсь на все ответить. Хотя бывали случаи, когда мои ответы приходили слишком поздно. Однажды получаю такое послание: «Когда вы прочитаете это письмо, меня уже не будет в живых.

Сейчас вот поставлю точку, напишу эсэмэску сыну (он в школе), пойду на кухню и открою газовый вентиль». А внизу два телефона — мобильный и рабочий. Я кинулась звонить на мобильный — заблокировано. Набрав рабочий номер и позвав автора письма к телефону, я получила ответ: «Вчера похоронили». Единственный раз, когда я не успела… Немного отойдя от шока, поняла: спасать таких вот несчастных женщин, помочь им справиться с отчаянием, уберечь их от непоправимого — это моя миссия, мой долг. И письма им пишу, и звоню, и в Интернете общаюсь, и в книгах описываю стандартные, узнаваемые ситуации. Ну, скажем, женщина счастлива замужем, у нее есть дети, все прекрасно. Но однажды, отправившись на курорт в Египет, она встречает там знойного мачо-массажиста. Дальше, разумеется, страстный роман под южным небом, он обещает жениться, она очертя голову несется обратно в свой Ростов разводиться с мужем и мчится обратно в Хургаду в свадебном платье. А там в массажный кабинет целая очередь из женщин, и все как одна в таких же свадебных платьях, мачо же и след простыл. После выхода этой истории я получаю письмо читательницы со словами: «Спасибо вам, прочитала книгу, узнала в этой дурочке себя и вовремя одумалась. А то я уж и кредит взяла на поездку в Египет, и с мужем почти развелась». Так что иногда я еще и семьи спасаю.

— А более практичные советы даете? Например, смотрите на женщину и понимаете, что ей бы фасон платья сменить или цвет волос — и жизнь наладится…

— Таких советов я не даю, могу только о себе рассказать. Я была и блондинкой, и ярко-рыжей (даже, можно сказать, красной), и брюнеткой. Когда женщине нужно кардинально поменять жизнь, она почему-то начинает именно с прически. Вот стоишь, смотришь в зеркало и понимаешь, что ты себе не нравишься. Значит все, пора в парикмахерскую. Вы будете

смеяться, но от цвета волос зависит в конечном итоге и поведение женщины, и как к ней другие относятся. Стоило мне перекраситься в блондинку — и мир ко мне переменился. То есть еще вчера, когда я была брюнеткой, пыталась выехать задним ходом из нашего узкого двора на своем огромном «хаммере» — мучилась сама, никто не помог. И буквально через несколько дней возникла необходимость повторить тот же маневр, но я уже перекрасилась в блондинку — и двое мужчин бежали со всех ног ко мне на помощь, один даже за руль рвался сесть. И я в этот момент поняла: брюнеткой больше ни за что не стану.

— За себя, за свою жизнь вы привыкли отвечать самостоятельно. А бывает, что за дочерей решения принимаете?

— Довольно редко. Они тоже вполне самодостаточные девочки. Лолите 21 год, она уже окончила бакалавриат в Барселоне, училась на факультете туризма, гостиничного и ресторанного бизнеса. А теперь учится в старинном университете города Бильбао, на юридическом факультете, специальность — «управление в кораблестроении». На мой взгляд, это невероятно сложно и очень далеко от того, что нравится лично мне, но Лолита погружена в учебу с головой. Конечно, ей приходится тяжко, потому что там мало того что зубодробительные термины, да еще и на иностранных языках. Но она умничка. Хорошо знает английский, испанский, баскский языки и все время проводит за книгами. А Злата учится в Москве, в колледже, изучает туризм, увлекается фотографией и пока уезжать к сестре в Испанию не хочет. Вот и живем на две страны — то в России, то в Барселоне. Столица Каталонии невероятно красива, она такая яркая, такая мистическая. И когда я туда приехала впервые, вдруг отчетливо осознала, что мне хочется иметь в этом городе квартиру, причем непременно в старинном доме с лепниной, и чтобы подъезд был со швейцаром, который при виде тебя открывает

двери. В результате мы живем с видом на знаменитый собор Саграда Фамилия. Собираемся вечером на нашей огромной террасе, зажигаем свечи и ужинаем, любуясь на собор.

Есть еще одно место, в которое вся наша семья влюблена, — это Герцеговина. Там, в 30 км от Дубровника, у нас дом. Я когда-то нарисовала его в своем воображении — с зелеными ставнями, рядом с морем, а потом, ­увидев в реальности, не раздумывая его купила. Уверена, у всех предметов, которые находятся в этих стенах, есть душа, и когда приезжаю, извиняюсь перед домом за свое долгое отсутствие.

— Может быть, там не душа, а домовой?

— Нет, поверьте мне, я знаю, что такое домовой! Приобрела однажды дом — недалеко от Москвы, уютный, замечательный, но через некоторое время поспешила от него избавиться. В мансарде на третьем этаже по ночам раздавались страшные звуки — как будто какой-то здоровый мужик храпит во сне. А иногда что-то начинало стучать. Когда я туда поднималась, чтобы посмотреть, на меня из кромешной темноты летели дощечки, щепки — как будто

кидался кто-то. И я, абсолютно трезвомыслящий человек, который никогда не верил ни в какую потустороннюю силу, стала бояться заходить в дом. Приезжаем, например, компанией на дачу, шашлыки жарим, мне кто-нибудь говорит: «Юля, сходи в дом, принеси соль!» А я: «Нет уж, идите сами, я туда одна не пойду». Ну как можно там было жить спокойно, если, например, телевизоры сами собой включались. Приезжаешь из Москвы на выходные, заходишь в комнату — а там горят все экраны, причем не какой-то канал, а серая шипящая заставка. А я точно знаю, что выключала их все до единого. Страшно же! Да и сгореть все могло так, проводку замкнуло бы — и привет. Так что мы этот дом быстро продали и забыли, как страшный сон.

— А в вашей московской квартире домовых нет?

— Слава Богу, не наблюдается. В роскошном пентхаусе на 29-м этаже до меня жил один экстравагантный холостяк, который построил квартиру в абсолютно мужском стиле: железная серая лестница, как на заводе, прозрачные полы. Но главное, что меня пора­зило в этой квартире, — дверь, которая ведет на крышу. И не просто на крышу, а на настоящую вертолетную площадку. По крайней мере, так утверждают в жилконторе, и поэтому много лет у меня была проблема — мне не разрешали туда выходить. Стратегический объект все-таки. Но сейчас удалось договориться, и я могу свободно гулять по крыше. Правда, поставить кресло — чайку попить или шезлонг, чтобы позагорать, нельзя. А вдруг все-таки прилетит вертолет?

---

Юлия Шилова

Родилась: 11 мая 1969 года в г. Артем (Приморский край)

Семья: мама — Людмила Андреевна, пенсионерка; дочери — Лолита (21 год), Злата (16 лет)

Образование: окончила хореографическое училище во Владивостоке по специальности «актер балета» (1985), юридический факультет Национального института бизнеса (2001) и факультет психологии Московской гуманитарно-социальной академии (2007)

Карьера: первые детективные романы, «Леди Стерва» и «Роковая ночь», были опубликованы в 1999 году. Сейчас издано 100 книг. Входит в топ-10 самых читаемых российских авторов