Юлия Началова: чтобы перестать худеть, мне потребовалась помощь психолога

— С конца января этого года я жила проектом, который съедал почти все мое время, энергию и силы, — снималась в шоу Один в один. Надо сказать, что поначалу я наотрез не хотела в нем участвовать. Ведь меня с пеленок учили, что надо быть самой собой, ни на кого не похожей. А тут пришлось себя буквально ломать, подстраиваться под чужой голос, копировать неорганичные для тебя движения. Что там говорить, проект не из легких. На подготовку каждого номера у нас было четыре-пять дней. Надо было выучить текст, отрепетировать движения, вжиться в образ своего персонажа. В день съемок с девяти утра и до глубокой ночи ты ходишь в костюме своего героя, на тебе толстенный слой грима, и, глядя на себя в зеркало, ты себя не узнаешь. К такому не сразу ­привыкнешь.

— Как вам удавалось так точно копировать голос и движения персонажа, что зрители порой и отличить не могли, кто перед ними — вы или ваш герой?

— Иногда это было совсем не сложно, потому что я изображала людей, которых знала и любила с детства. Например, с дочкой Ларисы Долиной Линой я познакомилась, когда мне было лет девять. Мы обе выступали на большом сборном концерте. И так крепко сдружились, что неделями жили то я у Лины дома, то она у меня. Вместе делали уроки, в выходные были не разлей вода. До сих пор, когда пишем друг другу эсэмэски, начинаем так: «Привет, сестренка!» Естественно, Ларису Александровну я видела очень ­часто. Помню, как мы с Линой, маленькие озорные девчонки, с утра врывались в спальню ее мамы, чтобы разбудить. Это теперь я понимаю, как она уставала — съемки, концерты, гастроли. А тогда нам казалось, что мы должны непременно порадовать ее вкусным утренним кофе с молоком. Так, тесно общаясь, я до самых мелочей изучила голос Ларисы Александровны, ее мимику, манеру двигаться. Или, скажем, Ирина Понаровская. Я же вместе с ней пять лет на гастроли ездила. Ирина Витальевна учила меня пользоваться сценической косметикой, правильно держаться на сцене — как плечом двигать, как рукой… Конечно, когда ты знаешь и чувствуешь человека, в которого тебе надо перевоплотиться, — это несомненный плюс. А вот, например, образ Юры Шатунова мне дался с большим трудом. И он у меня скорее комичным персонажем получился. Или Жанна Агузарова — я вообще себя ею не ощущала, пока мне не сделали грим и не надели костюм. А серебряная рыба на голове достойно завершила образ. Я поймала кураж и в результате получила высшие баллы от членов жюри.

— Конкуренты вас потом не «съели»?

— У нас подобралась очень интеллигентная компания участников. Безус­ловно, на сцене мы конкуренты, но за кулисами были, есть и будем хорошими друзьями. А как иначе? Дениса Клявера я знаю 20 лет, с Ираклием Пирцхалавой 17 лет дружу, с Теоной Дольниковой вместе учились в училище имени Гнесиных и тоже лет 16 уже знакомы. У всех участниц на проекте была одна ­женская гримерка — вполне демократично. И мы, несмотря на такое тесное соседство на протяжении четырех месяцев, всегда искренне радовались успехам друг друга и вместе переживали провалы. Если честно, я бы еще раз с удовольствием поучаствовала в таком шоу. Как мы хохотали там, как веселились — вы себе не представляете. Называли себя «палатой номер шесть», и на то были веские причины. Только представьте, приходите вы на обед, а за столом сидят Наталья Ветлицкая, Боб Марли, Элла Фитцджеральд и Алена Апина, которая почему-то разговаривает голосом Пирцхалавы. А сами вы тоже при этом, например, Жанна Агузарова. Или сидите в кресле гримера с маской на лице. И только по голосу можно определить, кто есть кто.

— А ваша дочь не пугалась мамы в гриме?

— Иногда узнать не могла. Но не пугалась, она привыкла к маминым метаморфозам — Вера была практически на каждом эфире, и все происходящее ее невероятно захватывало. Она болела за меня, с важным видом давала советы. Мы с ней подготовили номер под занавес проекта, спели дуэтом песню Аллы Пугачевой и Кристины Орбакайте «А знаешь, все еще будет». Это было уже не первое выступление Веры на публике, она выходила со мной на большую сцену во время моего ­бенефиса в прошлом году в «Лужниках». Но здесь блеснула уже по-настоящему. Теперь мечтает стать певицей.

— То есть продолжить династию?

— Ну да, мой отец, композитор Виктор Началов, занимался со мной с раннего детства. Папа всегда был перфекционистом и требовал от меня по максимуму. Помню, готовили мы с Линой Долиной дуэт для праздничного концерта на Первом канале. И совсем уже выбились из сил, а папе все казалось, что не идеально. Дело было в летние каникулы, на дворе жара, очень хочется гулять. А мы поем. Папа говорит: «Девочки, вы слышите тонику?» Мы, радостные, в надежде на освобождение, говорим: «Да-да, конечно, слышим». А он в ответ: «А я ее что-то не слышу!»

— Трудно себе представить, что когда-то вы были, по вашему же собственному выражению, пухленькой…

— В школе такая и была. Но потом мной овладела жажда совершенства, и я начала худеть. И к 23 годам довела себя до того, что при росте 165 см весила 42 кг. Смотрелась, мягко говоря, некрасиво, но для того чтобы это осознать и перестать худеть, потребовалось время и визиты к психологу. Я себе запрещала есть. Все время думала, о том, имею ли я право съесть лишний кусочек. Потом мне уже казалось, что, если я скушаю листик салата или дольку лимона или выпью стакан воды, я снова наберу все скинутые непосильным трудом килограммы. Лишь приложив огромные усилия, мне удалось затормозить процесс снижения веса, вернуть себе прежний вид и, главное, научиться заново любить себя такой, какая я есть.

— Эта тема — самоистязание ради красоты — в последнее время становится все более актуальной…

— Правильно, потому что, скажем, 30 лет назад, когда мы были маленькие, а уж тем более во времена детства наших родителей, о лишнем весе никто особенно не задумывался. Из газет и телевизора не неслись бесконечные призывы немедленно худеть — к лету, к Новому году, к свадьбе или просто так. Вспомните, во что мы раньше играли? Был пупс. Или кукла Катя — пышечка с розовыми щечками и ­крепкими ножками. А сейчас культ куклы Барби, созданной вопреки всем законам физиологии, — с такой талией и такими ногами, которых в природе не существует. И девчонки, мечтающие быть на нее похожими, доводят себя до полного истощения, удаляют ребра. Это действительно очень серьезная проблема.

— Теперь, повзрослев, получив определенный негативный опыт, как вы считаете, человеку стоит вмешиваться в то, что ему дано природой?

— Во всем нужна мера. И худеть тоже обязательно надо, но только в том случае, если ты весишь под 200 кг и тебе реально тяжело жить. И к помощи пластических хирургов вполне можно прибегнуть, если у тебя, например, уши оттопырены и это мешает тебе чувствовать себя счастливым. Главное — не перестараться. И особенно нам, артистам. Мы ведь на виду все время, на нас ориентируются. Не надо забывать об ответственности перед зрителями.

— Вы как-то стараетесь Веру уберечь от влияния куклы Барби?

— Я все время делаю ей комплименты. Она нарядилась, а я ей: «Ой, отлично!» Девочка подходит к зеркалу и не сомневается, что она красавица. ­Кто-то, может быть, со мной не согласится, а я считаю, что очень важно говорить детям, независимо от их пола и возраста, что они прекрасны. Тогда им однажды не придет в голову выкинуть из холодильника всю еду и сказать себе: «Я не буду есть, пока не стану идеальным». А еще мамам надо поменьше рассуждать о диетах и лишних килограммах.

— А Вера о чем в школе с девчонками болтает?

— У нее нет времени на болтовню, честно говоря. В школе у них такая загрузка, что не до этого. Как только заканчиваются уроки, начинаются факультативы: одни идут на лепку, другие — на теннис. А болтать она любит дома перед сном. Когда я укладываю ее спать, ложусь рядом, и мы шепчемся «как девочки» обо всем на свете. О природе, о разных странах, о красоте. Или, например, планируем вечеринку, на которую позовем ее по­друг и приготовим вкусные десерты.

— Удается выкроить на это время?

— Я человек занятой, но найти время на любимую дочь стараюсь всегда.

— А со своим папой, футболистом Евгением Алдониным, Вера общается?

— Разумеется! У нее никогда не было и не будет преград в общении с папой. Они ходят в кино, гуляют, она гостит в его загородном доме. Женя очень любит дочку, прямо души в ней не чает. И у меня вполне разумные отношения с бывшим мужем — во всем, что касается дочери, у нас полное взаимопонимание. Вере, наверное, было немного проще, чем другим детям, чьи родители тоже решили расстаться. Она с рождения привыкла к тому, что папа и мама часто уезжают из дома на гастроли, на сборы. Рядом с ней две бабушки и дедушка, которые уделяют ей все свое время. Да и у Веры масса дел: чтение, рисование, какие-то поделки. Если получается, я всегда беру ее с собой на съемки и репетиции. Растет закулисным ребенком.

— А какие отношения сложились у Веры с вашим нынешним гражданским мужем Александром Фроловым?

— Замечательные. Она воспринимает его как друга и воспитателя. ­Разумеется, на первом месте у нее папа, но Саша тоже важный человек. Я очень много работала над тем, чтобы аккуратно ввести Сашу в Верину жизнь. Мне это удалось.

— В прессе было много информации о том, что вы сначала назначили свадьбу с Александром, потом ее отменили…

— В прессе много пишут, в том числе и неправды. Мы живем вместе более четырех лет, нам друг с другом комфортно, а если мы решим что-то изменить, тайну из этого делать не станем. Вот, например, скоро будем праздновать новоселье в нашей новой квартире. А там можно будет подумать о братике или сестренке для Верочки.

Я очень хочу еще ребенка, а может быть, даже и не одного…

— Кстати, о квартире. Возникали споры относительно ее дизайна, пока шел ремонт?

— Нам удалось их избежать. Я не стремилась делать комнаты в розовых тонах со стразами, всей этой пестроты мне и на работе хватает, а в жизни я предпочитаю спокойные цвета, на которых отдыхает глаз: молочные, персиковые оттенки. И потом, я прекрасно понимала, что Саше обязательно нужно его собственное пространство, где он мог бы и поработать, и отдохнуть. В новой квартире у него есть небольшой, но очень эффектный кабинет с окнами от пола до потолка и с шикарным панорамным видом на город. Когда туда попадаешь, создается впечатление, что это офис в каком-нибудь небоскребе Нью-Йорка.

— А у Веры какая комната получилась?

— Я провела с дочкой разъяснительную работу. Рассказала, что в мире есть целая палитра цветов и концентрироваться только на девчачьем розовом — неправильно. В результате мы сделали ей спальню в сиренево-

фисташковой гамме. Подобрали симпатичную люстру, украшенную птичками и бабочками. Хотя в декоре присутствуют какие-то розовато-персиковые элементы — покрывало, подушки, но они не доминируют. Особенно нас с Верой порадовало, что в планировке нашлось подходящее место для бьюти-уголка, где можно наводить красоту, — это небольшая ниша в стене, куда отлично вписалось трюмо и столик с расчесочками, заколочками и детской косметикой. Я считаю, что даже совсем маленькую девочку надо приучать ухаживать за собой. Тем более что ей есть на кого равняться. У меня в новой квартире есть и гардеробная с личной одеждой, и костюмерная с нарядами для сцены.

— Одних туфель там, наверное, несколько десятков пар!

— Да уж, с туфлями все в порядке. Вера к моей обуви, кстати, тоже неравнодушна. Помню, когда ей не было еще трех лет, она развлекала себя тем, что пыталась примерить мои красные лаковые шпильки. Мне импонирует, что дочка с младенчества очень внимательно относится ко всяким женским штучкам. Но на первом месте пока все-таки соответствующие возрасту детские увлечения. У нее в комнате есть рабочая зона со столом, где можно делать аппликации, лепить, а рядом стоит мольберт — Вере нравится рисовать, и это у нее, по-моему, неплохо выходит. На днях написала картину в стиле Пикассо.

А недавно говорит: «Мам, я тебе сейчас покажу, как делать оригами». Взяла листок бумаги и за минуту превратила его в лягушку. А уж по части компьютера я вообще безнадежно отстала от ребенка. Она, как и все современные дети, с ноутбуком давно на ты. Я могу копаться в Интернете, а Вера меня контролирует: «Мам, а ты сохранилась? «Save» нажала?» В общем, чему-то ее учу я, а ­чему-то — она меня. И это здорово!

---

Юлия Началова

Родилась: 31 января 1981 года в Воронеже

Семья: дочь — Вера (7 лет); гражданский муж — Александр Фролов, хоккеист ЦСКА

Образование: окончила Музыкальное училище им. Гнесиных, факультет актерского мастерства РАТИ-ГИТИС

Карьера: с 5 лет гастролировала с родителями — музыкантами Виктором и Таисией Началовыми. Участвовала в конкурсе «Утренняя звезда» (1992) и через год стала его победительницей. Выпустила семь альбомов, над одним из которых работал американский продюсер Уолтер Афанасьефф. Была ведущей программы «Субботний вечер» (2004-2006). Приняла участие в проектах «Последний герой-4»­ (2003), «Один в один» (2014)