Родион Газманов: «Двух одинаковых Газмановых на эстраде быть не может»

— В  этом сезоне вам предстоит воплотить на экране образы известных артистов: Сергея Лазарева, Леонида Агутина, Владимира Кузьмина и многих других. Какой из них показался вам наиболее сложным?

— Жанна Агузарова. Я считаю, что это великая артистка, и очень люблю ее творчество. Но вы понимаете, когда мужчина изображает женщину,  есть большой риск скатиться в пародию. Поэтому пришлось потрудиться. К тому же есть еще один нюанс. Опустить ее песню по тональности было нельзя — получилось бы, что я пою своим голосом, а в той тональности, в которой песню исполняла она, я пел с огромным трудом даже фальцетом. Но чем более серьезные испытания мы преодолеваем, тем больше совершенствуемся.

— А гримерам какой из образов дался тяжелее всего?

— Меньше пяти часов в кресле гримера я не сидел ни разу — все образы были непростыми. Проще всего нам дался Сил. Шрамы, которыми в изобилии «украшено» лицо этого темнокожего певца, схожи по виду с неаккуратной работой пластического гримера.

Когда он накладывает на кожу частички грима и потом не очень тщательно шлифует их стык, получается именно то, что нужно. Обычно эти дефекты устраняются, но в случае с Силом лишней работы делать не пришлось.

Вообще, нынешний сезон проекта дался мне стократ тяжелее первого, в котором я участвовал два года назад. Что объяснимо: в этом году на проекте собрали самых сильных игроков за все сезоны — получилась этакая супербитва. Но тот, первый «Точь-в-точь» был для меня настоящим испытанием, я тогда впервые участвовал в подобном шоу и понимал: чтобы хотя бы соответствовать уровню своих коллег, друзей и конкурентов, я должен пахать день и ночь. Там я ежедневно побеждал самого себя. И мне это многое дало — в частности, я набрался наглости и отправился на кастинг «Голоса». И это тоже была будь здоров какая школа. К тому же после участия в «Голосе» я ощутил, что концертов стало больше.

— В этом году на проекте «Точь-в-точь» получилась супербитва. Родион Газманов в образе Робина Тика. Фото: Руслан Рощупкин/Первый канал

— Публика еще помнит маленького Родиона, который вместе с папой пел песню о Люси. А потом этот малыш куда-то исчез…

— В подростковом возрасте у меня начал ломаться голос и петь стало затруднительно. Я на несколько лет ушел со сцены, а потом, в 18-19 лет, когда можно было уже и вернуться, пересмотрел весь репертуар и понял, что негоже взрослому человеку петь про трубочистов и собак. Надо было либо искать новые песни, либо совсем уходить из шоу-бизнеса. Я пошел учиться в Финансовую академию, с успехом ее окончил и стал заниматься серьезными проектами, максимально далекими от сцены, — недвижимостью, сельским хозяйством.

— Если люди до сих пор просят на концертах, чтобы я спел «Люси», значит, в этой песне что-то есть. 1988. Фото: Из личного архива Родиона Газманова

— Как получилось, что вы — серьезный человек, финансист, бизнесмен — все-таки решили вернуться в этот несерьезный шоу-бизнес?

— Просто понял однажды, что кабинетной работой больше заниматься не могу. Устал. Было ощущение: что-то проносится мимо. Присмотревшись внимательнее, понял: это же моя собственная жизнь! И после этого открытия решение о том, чтобы вернуться к музыке, далось мне легко. Я встал, закрыл за собой дверь кабинета и больше туда не возвращался.

Сейчас каждый мой день не похож на предыдущий. После двух съемок еду в аэропорт, чтобы улететь за тысячу километров от Москвы. Вернувшись в столицу, сразу же еду вести эфир на радио, затем — на съемочную площадку, снимать свой клип на новую песню, которая называется «Парами», далее — сольный концерт в Москве, а затем, вероятно, я поеду спать, но это тоже не окончательное решение — есть варианты. Эта непредсказуемость следующего момента, постоянный драйв и изменение окружающей среды и меня вместе с ней мне безумно нравятся. Как сказал один человек, «жизнь — это не количество прожитых лет, а количество накопленных впечатлений». Я хочу, чтобы каждый мой день был не похож на предыдущий, чтобы можно было накопить больше воспоминаний.

— Я знаю, что вы не очень любите отвечать на вопросы, связанные с вашим отцом, Олегом Газмановым…

— Не совсем так. Я не люблю, когда меня просят спеть песни из его репертуара.­­­ Иногда этим отличаются заказчики

на корпоративных концертах, которые требуют исполнить песни Олега Газманова. Я сразу заявляю, что этого не будет. Двух одинаковых Газмановых на одной эстраде быть не может.

Я считаю себя самостоятельным артистом, у меня свои песни, своя музыка. Но это не значит, что я не люблю говорить об отце и вообще всячески от него дистанцируюсь, вовсе нет. Я очень уважаю его за талант, за то, как он может глубоко изучить предмет, о котором пишет, насколько правильно подбирает слова. Недавно на «Новой волне» я вел творческий вечер Олега Газманова и был в восторге оттого, что мне доверили эту миссию.  Я глубоко уважаю папу и с удовольствием с ним общаюсь. А то, что не пою его песни, — это объяснимо.

— Вдруг возникло ощущение: что-то пролетает мимо. Присмотревшись внимательнее, я понял: это же моя жизнь пролетает! Фото: Из личного архива Родиона Газманова

— И «Люси» не поете?

— Не вижу ничего плохого в том, чтобы исполнить эту замечательную песню, которой уже почти 30 лет. Люди до сих пор все еще просят, чтобы я ее исполнил. Значит, это хорошая композиция, в ней что-то есть.