Кира Найтли: «Мне нравятся русские женщины. Они отчаянные, и с ними не соскучишься»

29 ноября в российский прокат выходит фильм «Колетт». Актриса сыграла в нем главную роль — французскую писательницу Сидони-Габриэль Колетт, одну из первых феминисток в мировой истории.

Моя первая встреча с Кирой состоялась 13 лет назад. Тогда вышел фильм Тони Скотта «Домино», основанный на истории жизни «охотницы за головами» Домино Харви. Ее и сыграла Кира Найтли, а в роли ее наставника-напарника снялся Микки Рурк, друживший с реальной Харви. «Я вообще-то не люблю актрис, — сказал мне тогда Микки, — но Кира чертовски талантлива. Я увидел в ней не девочку с глянцевой обложки, а уважающую себя женщину. Наблюдая за ней в перерывах в гримерной, я заметил, что за две недели съемок она прочитала три книги. А когда актрису навестила мама-драматург, я понял, что это тот случай, когда яблоко от яблони недалеко падает».

Да, Найтли старалась хорошо учиться в школе, так как от этого зависело, разрешат ли ей родители заниматься актерской профессией. Сниматься она начала рано — с 10 лет, а после школы уже прочно вошла в мир кинобизнеса. По мнению Киры, актерская карьера складывается по другим законам, чем, например, карьера врача. У артистов многое зависит от удачи. И Найтли повезло — фильм «Играй, как Бекхэм», в котором она снималась в 16 лет, заметили. После этого ей доверили роль Лары в телеверсии «Доктора Живаго». Следующей удачей стали «Пираты Карибского моря».

Как-то я спросила Найтли, сыгравшую русского врача-психоаналитика Сабину Шпильрейн в фильме «Опасный метод» и Анну Каренину в одноименной картине: «Что вы думаете о русских женщинах?» Кира ответила: «Они — отчаянные, и с ними не соскучишься, по крайней мере, судя по моим героиням. И это мне в них нравится». Но на этот раз мы с Кирой больше говорили о писательнице Колетт.

Бунтарь — это всегда интересно

— Вы что-нибудь знали о Колетт, прежде чем приступили к проекту?

— Знала, но немного. Я видела мюзикл «Жижи». Кроме того, моя мама-драматург обожала Колетт. Она прочитала все ее романы о Клодине, и я знала, что они сильно повлияли на нее и ее творчество. Я же читала «Шери» и «Конец Шери», и эти вещи меня очаровали. Но я ничего не знала о жизни писательницы, о Вилли (псевдоним писателя, журналиста и музыкального критика Анри Готье-Виллара, первого мужа Колетт. — Прим. «ТН») и об их отношениях. Как только мне в руки попал сценарий, я подумала: «Вот это да! Она настоящая женщина! Мне здорово повезло с этой ролью».

— Чем особенно привлекла вас героиня?

— Она — сильный человек, и эта история о том, как она находит себя и свое призвание. Колетт отважна, она выстраивает жизнь так, как считает нужным. Когда я ее играла, то невольно держала голову выше обычного и чувствовала себя великаншей. Она была бунтарем, а такого человека всегда играть интересно.

— Даже в наше время не так часто увидишь женщину, которая не боится своих желаний, не говоря уже о том, что реализует их в жизнь. А Колетт родилась в середине XVIII века…

— Фильм практически начинается с сексуальной сцены Вилли и Колетт, которая тогда еще не вышла за него замуж. Даже сейчас это кажется мощным заявлением: да, мы вступили во внебрачную связь в амбаре и получили большое удовольствие.

— Очевидно, что любой исторический фильм должен быть в какой-то степени актуальным и для нашего времени. И хотя события, о которых картина повествует, происходили 100 лет назад, мы чувствуем, что похожее могло произойти и вчера и может случиться завтра. Женщины и сегодня стараются добиться признания своих прав, но мужчины этому противятся.

— Думаю, поэтому мне и захотелось взяться за этот проект. Я почувствовала, что эта история важна для меня, отчасти потому, что Вилли присваивает себе труд Колетт, а она не может об этом рассказать. Я подумала, что это очень актуально.

— Была ли какая-нибудь вещь, например, предмет гардероба или что-то другое, коснувшись которой, вы вдруг поняли, что нашли подход к Колетт?

— Да, это был жилет. Необычный жилет — с перьями. Как только я его коснулась, сразу поняла — вот он, ключ к моей героине.

— И на что он вам намекнул?

— О Колетт говорили, что она напоминает мальчишку. Попробуйте-ка передать это впечатление современной аудитории, если вы играете в историческом фильме и все время ходите в платье. Непростая задача. А вот жилетки и рубашки как раз и позволяли выразить это мальчишество. Еще я старалась выразить его в телодвижениях — уже когда играла в платьях, особенно без корсета. Замечу, обычно для исторических фильмов костюмы шьют специально, а все наши наряды были оригинальными, того времени. К тому же их пришлось ушить, и они несколько сковывали мои движения. И это тоже мне помогло показать некую мальчишескую угловатость в  поведении героини.

Кричи, пока тебя не услышат

— Это история о женщине, которая нашла себя. А когда вы нашли себя? Когда поняли, что вы — актриса? И когда это заметили другие?

— Я работала с потрясающими актерами и режис­серами, и опыт работы с ними придал мне уверенности. Я стала замечать, что ко мне прислушиваются. Знаете, моя мама смогла меня родить только после того, как написала пьесу «Когда я была девочкой, я кричала и шумела». Родители очень нуждались в деньгах, и лишь полученный за эту пьесу гонорар позволил им завести еще одного ребенка. И мама всегда подчеркивала, что девизом моей жизни должно быть название этой пьесы. «Так и живи», — говорила она мне, — «Кричи, вопи, пока тебя не услышат». Так я и живу, кричу и воплю, стараюсь, чтобы заметили, что вот она я, что у меня есть идеи, что я хочу работать и добиваться успеха.

— Вам не казалось, что другие люди в киноиндустрии порой присваивают ваши достижения?

— Видите ли, индустрия фильмов — это всегда совместная работа. Я с большой радостью говорю о том, что все картины, ставшие успешными, — плод замечательного сотрудничества. Конечно, бывало и так, что я предлагала нечто свое, но в тот момент никто меня не слушал. А спустя несколько секунд кто-то другой высказывал ту же мысль, и все приходили от нее в восторг! Но такова доля женщин по всему миру. Так что да, подобное случалось. Еще ведь существует стереотип: актриса выступает в роли музы, а режиссер — человек, который эту музу создает. Я же относилась к этому неоднозначно, потому что для меня на первом месте всегда было сотрудничество, диалог, а не подчинение одного человека другим. Поэтому я до некоторой степени восставала против этого. Но чтобы кто-то откровенно присваивал себе плоды моей работы… Нет, такого не было.

— Существует нелепое, по-моему, представление о том, что женщины-писатели, например, менее успешны, что их книги плохо продаются. И фильмы о судьбе феминисток до сих пор воспринимаются настороженно. Да и движение Time’s Up (женское движение против домогательств на рабочем месте и за гендерное равенство, основанное в США в декабре 2017 года. — Прим. «ТН») — пока только завоевывает популярность. С вашей точки зрения, что-то уже меняется в этом плане?

— Я думаю, что процесс пошел. Уже сам факт того, что мы говорим об этом, является шагом вперед. Огромное значение имеет и то, что мы заявляем о необходимости больше прислушиваться к голосам женщин, что нам нужно иметь больше женщин-режиссеров, что нам нужна безопасность на рабочем месте. Да, я считаю, что есть потребность в том, чтобы голоса женщин имели больший вес. Но надо сделать так, чтобы наш нынешний энтузиазм не стал лишь мимолетным всплеском эмоций, мы должны сделать так, чтобы это стало настоящим преобразованием.

Мои героини совсем не святые

— Вы сказали, что в отрочестве прочитали несколько книг Колетт, и, возможно, у вас сложилось о ней определенное впечатление. Как оно изменилось во время работы над фильмом?

— Наверное, созданный мною образ уходит корнями в те представления, которые я составила о ней при чтении ее романов. Тогда я чувствовала, что ясно слышу ее голос. Особенно громко он звучал в романе «Странница». Мне показалось, что именно этот роман должен представлять для меня особый интерес. И он очень мне помог — открыл для меня, актрисы, дверь в ее мир, позволил мне войти в него.

— Какие роли вас больше всего интересуют на данном этапе вашей карьеры?

— С тех пор как мне представилась возможность выбирать героинь и фильмы, я предпочитаю играть сильных, интересных, разносторонних женщин. Немногочисленные роли, на которые я соглашалась ради того, чтобы заработать, все-таки были исключением. Так что я ищу и буду продолжать искать образы женщин, которые мне близки. Мне хочется видеть на экране друзей. И пусть они, конечно, не святые люди, но они сложные, необычные и замечательные. Я хочу видеть персонажей, которые борются с мировыми проблемами, делают ошибки, падают и встают. Существует ли список того, что мне нужно успеть сделать за жизнь? Нет, не существует. Моим агентам было бы проще, если бы такой список существовал, но его нет в природе. Поэтому я все время нахожусь в поиске героинь, которые меня вдохновляют, и это, повторюсь, не значит, что они безупречные и святые. Я вообще не тот человек, который ищет идеальных личностей. С точки зрения морали, я всегда была неоднозначным человеком, и меня интересуют именно такие персонажи.

— Как отреагировала мама, увлекавшаяся в свое время Колетт, когда узнала, что вы получили такую роль?

— Пришла в полный восторг. И мама посмотрела фильм на Лондонском кинофестивале.

Муж ради меня пожертвовал карьерой

— Кира, у вас есть ребенок. Наверное, трудно совмещать семейную жизнь с работой?

— Да, это трудно. У меня замечательная 3-летняя дочь, и она требует к себе очень много внимания. Именно она стала причиной того, что съемки «Колетт» отложили на год. Первоначально мы хотели  снимать, когда дочурке был годик. Но она всегда трудно засыпала, и я поняла, что не могу сниматься в роли, требующей так много сил и времени. Поэтому мы подождали, пока девочке не исполнилось два года, и, хотя она по-прежнему плохо спала, мы уже сумели к этому приспособиться. Дочка бывала иногда на съемочной площадке и потрясающе себя вела. Я позаботилась о том, чтобы у нее было свое безопасное место, куда бы ее могли принести на полчасика и мы бы побыли вместе. Муж, с тех пор как у нас появился ребенок, много мне помогает, везде ездит со мной. По большому счету, он пожертвовал своей карьерой ради того, чтобы я могла работать и чтобы у нас была полноценная семейная жизнь. Мне невероятно повезло с супругом! Кроме того, у нас есть чудесная няня, которая тоже ездит с нами повсюду и на которую мы всегда можем положиться. У нас в ходу пословица: «Чтобы вырастить ребенка, нужна целая деревня». А еще требуется деревня, чтобы создать женщине условия для работы. Но если ей на работе хорошо, то все вокруг получается.

— Есть ли в фильме сцена или эпизод, который вам было особенно сложно воплотить на экране?

— Это последний диалог с Вилли, когда Колетт сказала… Боже, не помню точно слова, но их было очень, очень и очень больно произнести. На его фразу о том, что я же, мол, мужчина, а мужчине свойственны присущие ему грехи, я ответила: «Хм». Я чувствовала, что этот звук исходит из самой моей утробы. Позже я поговорила об этом с другими женщинами, и они чувствовали то же самое.

— Почему же Колетт не ушла от мужа вовремя, почему осталась?

— Чтобы ответить на этот вопрос, вы должны понять, на чем строятся их отношения. Вилли не был просто деспотом. Чего стоит его смех, его чувство юмора, его шарм и харизма! Как же здорово Доминик Уэст его играет! Доминик такой очаровательный человек, что мне кажется, если бы он даже убил кого-нибудь у вас на глазах, ему бы и это сошло с рук. Я никогда не встречала человека, подобного ему. Мне кажется, он смог адекватно передать характер своего героя, это действительно потрясающе.

— Вы как-то говорили, что корсеты сопровождали вас на протяжении всей актерской карьеры. Как думаете, в этом фильме вы в последний раз носили корсеты и сейчас их можно выбросить и сжечь?

— Нет, я отлично выгляжу в корсетах, да и в платьях тоже. (Смеется.) Мне все время предлагают исторические костюмы, и приходится их носить, но они мне нравятся. В них я сыграла свои лучшие работы. В конечном счете я всегда буду соглашаться на хорошую роль, и не важно, какое платье станет носить моя героиня, длинное или короткое. К тому же сейчас я нашла замену корсетам, ведь цель не в том, чтобы носить именно корсет, а в том, чтобы талия была узкой. Для этого достаточно вставить пластины в платье, и тогда корсет не нужен. Но еще я думаю, что негатив вокруг корсетов связан отчасти с тем, что по преимуществу они — предмет женского гардероба. Но я не воспринимаю это серьезно.

А вообще мне кажется, что, снимая исторические фильмы, мы пытаемся воскрешать определенные моменты и события. Для этого требуется богатое воображение, а мое воображение не знает границ, поэтому я восклицаю: «О, Боже, давайте вернем их к жизни, ведь это так здорово!»

 

Кира Кристина Найтли

Родилась: 26 марта 1985 года в Лондоне

Семья: родители — Уилл Найтли и Шерман Макдональд, актеры; брат — Калеб (39 лет); муж — Джеймс Райтон, музыкант группы Klaxons; дочь — Эди (3 года). По словам актрисы, имя ей выбрал отец — поклонник советской фигуристки Киры Ивановой

Образование: училась в колледже Esher

Карьера: с 6 лет снималась в рекламе. Дебютировала в сериале «Один экран» в 1993 году. Сыграла более чем в 50 фильмах и сериалах, среди которых: «Звездные войны: Эпизод 1 — Скрытая угроза», «Гордость и предубеждение», «Эверест»