Онлайн-журнал о шоу-бизнесе России, новости звезд, кино и телевидения

Евгений Орлов: «Иногда мы готовы побить наставников «Голоса»!

0

«У нас, музыкальных редакторов «Голоса», непростая задача: прослушать около 13 тысяч человек и отобрать из них всего 150 исполнителей. Причем таких, чтобы наставники сошли с ума, выбирая. И кусали локти, что не повернулись или, наоборот, повернулись, а исполнитель мало на что способен. Обожаем их обманывать», — о закулисье «Голоса» и своих успешных проектах в шоу-бизнесе рассказывает музыкальный продюсер Евгений Орлов.

— Если я делаю ставку на какого-то исполнителя, он всегда приходит к успеху, если, конечно, не мешают какие-то посторонние обстоятельства. «Отпетые мошенники», «Гости из будущего», «Сливки» «Smash!!» — все эти популярные в нулевые годы группы тому подтверждение. Зачастую встреча с исполнителем чистая случайность. Например, будущую солистку «Сливок» Карину Кокс я впервые увидел в одном клубе в Санкт-Петербурге. Она была в мешковатом спортивном костюме, внешне — не пойми кто, парень или девочка. Подошла к диджею и вдруг стала читать рэп. Потом запела. Я заинтересовался. Подошел, с важным видом протянув визитку, ожидал, что девушка упадет в обморок, потому что я тогда уже был известным продюсером в стране. А тут никакой реакции, и меня это так завело, что я начал на нее охотиться, уговаривать начать со мной сотрудничать.

Карина — интроверт по природе. Из таких сложно звезд делать, но мне безумно понравился тембр ее голоса. Нашел еще двух симпатичных и поющих девчонок — Иру и Дашу. «Сливки» быстро стали популярны. Эта женская группа совершила переворот в российской поп-музыке. У нас с ними был контракт на десять лет — когда срок истек, мы расстались.

— Отношения поддерживаете?

— Нет. Но знаю, что Карина замужем за диджеем, у них двое детей. С «Отпетыми мошенниками» вышла похожая история. В моей жизни они появились случайно. На одном музыкальном конкурсе в Кронштадте я сидел в жюри, а Гарик Богомазов и Сережа Суровенко — он же Аморалов (этот псевдоним солисту группы придумал Евгений. — Прим. «ТН») — были конкурсантами. После выступления подходит ко мне Славик Зинуров (зрители помнят его как Тома Хауса): «Жень, можно, я попробую с ними что-нибудь спеть вместе?» Славику я не мог отказать: мы дружили с детства. Когда ему было 12, а мне 16, вместе выступали в детском ансамбле в Ленинграде, откуда оба родом. Он рос без родителей, и я ему был как старший брат. Вскоре повез всю эту троицу — Славика, Сережу и Гарика — в Череповец на фестиваль «Танцующий город». Они спели там две песни, причем совершенно бестолково, но мне и зрителям понравилась их бе­­зумная энергетика. Рискнули — записали несколько песен. И пошло-поехало.

Публике пришлось по вкусу все — и их гнусавые голоса, и сумасшедшие образы, и биографии. Дворовые парни — от них самих и их рэпа веяло городской романтикой. Я писал сюжеты хулиганских клипов, придумывал скандалы. К примеру, на очередное выступление их привозили в милицейском «козелке» и выпускали на сцену в наручниках. Прессе сообщалось, что за драку «Мошенники» получили 15 суток ареста. Прямо скажем, вокальных данных у пацанов не было, поэтому приходилось компенсировать чем-то другим. Задача стояла не просто ­раскрутить бойз-бэнд, а сделать из ребят суперзвезд. До сих пор дискотеки рыдают под «Люби меня, люби».

— Был еще один мегауспешный проект — «Гости из будущего».

— Да, приятно, что Юра Усачев в интервью всегда вспоминает меня добрым словом, говорит, что Женя Орлов сделал из него продюсера, что теперь, работая со своими артистами, в том числе со своей женой Тиной Кузнецовой, он повторяет те же приемы, благодаря которым стали успешными «Гости». Когда-то DJ Грув порекомендовал мне Юру в качестве аранжировщика песен для «Отпетых мошенников». Мы встретились, и Юра заодно показал песни, которые он писал для Евы Польны. Я моментально влюбился в тембр ее голоса.

— По сути случилось «слепое» прослушивание.

— Да. Сработала магия одного лишь вокала. Я перетащил ребят из Питера в Москву, и мы стали работать вместе. «Гости из будущего» оказались самым успешным в финансовом плане моим проектом, хотя мы проработали два с половиной года, при том что контракт был подписан на восемь лет.



— Несправедливости в шоу-бизнесе хватает, и тем, кто туда пришел, необходимо с этим смириться. Но мне грех жаловаться, не собираюсь никому ничего доказывать. Фото: Арсен Меметов

— Зачем же вы отпустили артистов, несущих золотые яйца?

— Юра попросил свободы. (С улыбкой.) Пришел ко мне и сказал, что они мечтают о сольном плавании. Я ответил, что люблю и уважаю их обоих. За такой короткий срок они стали абсолютно самостоятельными артистами, и учить мне их нечему. Я их и так бы отпустил. Но Юра — человек­ ­благородный. На следующий день ­приехал ко мне домой с мешком денег. Я тут же купил себе нескромную квартиру в центре Питера, которую впоследствии продал и приобрел вот этот дом. Если я когда-нибудь и заработал бы подобную сумму, наверняка просто спустил бы на всякую ерунду. Так что Юре я очень благодарен.

Необходима оговорка: я никогда не добился бы успеха в одиночку. Я идеолог, локомотив, серый кардинал. У меня были партнеры, снимающие с меня и артистов всю ненужную нагрузку вроде организаций концертов, съема квартир, пятого, десятого… Я никогда нигде не мелькал, а тихо жил в свое удовольствие. Но с каждым своим артистом я обязательно ездил на гастроли. Сидел на концерте в зале с блокнотиком в руках и записывал замечания.


На сцене нет мелочей — там важно все: как артист поздоровался, поклонился, представил музыкантов, после какой песни ушел…

Когда смотрю выступления Сережи Лазарева или Тимати, с которыми мы очень много работали, думаю: «Молодцы, не зря учил». Сережа, кстати, на каждом своем концерте говорит приятные слова в мой адрес, хотя знает, что я его не слышу. Мне потом их передают.

— Чему конкретно вы научили Тимати? И вообще, как он попал в ваши руки?

— Я его «нашел», когда он был звездой ночных клубов, и за руку привел на «Фабрику звезд». Он упирался, потому что музыканты — люди осторожные. Посоветовал ему привлекать внимание, не прогибаясь под чужие требования, ведь он не певец, но однозначно яркий персонаж. У него прекрасные мозги бизнесмена, так что все подсказки он сразу воспринял верно.

— Евгений, вы музыкальный продюсер почти всех самых крутых телепроектов российского телевидения. Интересно, с каким бэкграундом люди попадают в вашу профессию?

— Все началось в пять лет, когда родители насильно привели меня в музыкальную школу. Никакой радости это, признаюсь, мне не доставило. Хотелось играть во дворе в футбол, а не разучивать гаммы. Стимул заниматься появился года через два-три, когда я понял, что пальцы извлекают интересные звуки, получается подбирать знакомые мелодии. Старенькое пианино «Красный Октябрь», на котором я учился играть, до сих пор живо и стоит в моей школе (Евгений — основатель школы для одаренных детей «Республика KIDS». — Прим. «ТН»).

— От музыкальной школы до продюсирования — огромная дистанция. Быстро двигались?

— Дистанция огромная, и я шел по этой дороге не спеша. Кем только не работал, пока искал себя! Даже столяром-краснодеревщиком, но музыка взяла верх. Отслужил в армии, работал в ресторанах, играл на свадьбах, мечтая приобрести лучший синтезатор. В Питере меня уже знали, когда Михаил Боярский пригласил клавишником в свою группу «Зарок». Мне было интересно все, и, когда оказывался за границей, ходил по концертам, подглядывал за музыкантами, брал на заметку какие-то любопытные решения по спецэффектам, свету, звуку. Многое в профессиональном плане мне дали круизы по Средиземному морю, где я в качестве режиссера готовил культурные программы.

Я настолько увлекся всем этим, что зачастую забывал за зарплатой зайти. Поражался тому, что за любимое дело еще и деньги платят.



— Лет в сорок я начал принципиально другую жизнь, даже круг общения обновил. Многих и многое перестал вспоминать, удалил как ненужные файлы и начал все заново. Фото: Арсен Меметов



— В то же самое время, в начале 1990-х, искали себя и другие известные питерцы — Ургант, Нагиев… Вы хорошо знакомы?

— Питер — город маленький, конечно, мы были знакомы, и я наблюдал за их восхождением. Я вывел такую ­теорию успеха: необходимо «потренироваться на кошках», чтобы в дальнейшем рассчитывать на большой успех. Плюс, безусловно, должны присутствовать харизма, обаяние, быстрая реакция и чувство юмора. Дмитрий Нагиев, к примеру, много лет потратил на то, чтобы эти самые технологии будущего успеха отработать в Санкт-Петербурге. В паре с Сергеем Ростом они были безумно популярны — открытая студия «Радио Модерн» на Невском проспекте собирала сотни любопытных. Была такая толчея, что иногда чуть не перекрывали движение.

— То есть ведущие сидели за стеклом и были видны с улицы?

— Да, как в аквариуме, и вели эфир. Представляете, какой это мощный тренинг? В Санкт-Петербурге Нагиеву не давали прохода, а вот за пределами города про него никто не слышал. Иронизируя, Дима называл себя кумиром молодежи. Он всегда любил пошутить, язык был хорошо подвешен, и уже тогда нашел свой стиль.

— Насколько Дмитрий изменился с тех времен?

— Разбогател.

— И все?

— Думаю, да. Мне сложно судить, с Димой мы из одного круга, а в нашем окружении он точно такой же, каким был двадцать лет назад.

— Слышала, что Ивана Урганта не сразу рассмотрели на телевидении.

— Я часто сталкиваюсь с недальновидностью. Действительно, когда на каком-то совещании (я работал на МУЗ-ТВ) предложил взять ведущим музыкальных новостей хорошего парня из Питера, Ваню Урганта, обаятельного, с интересной внешностью и тембром голоса, мне сказали, что со своими бы ведущими разобраться. Прошло ­какое-то­­­ время, и те же самые люди платили Ване большие деньги за то, что тот участвовал в мероприятиях их компании.

Ваню я знал как интересного музыканта. Мы на одной студии ­записывались. Этот парень еще в юности сочинял песни, у него хороший музыкальный вкус. На счастье, у Урганта хватило мудрости зайти на рынок не с песнями, а в качестве ведущего. В этой области он один из лучших. А потом он начал реализовывать свои музыкальные амбиции.

— Вы говорите важные вещи! Многим кажется, что успех можно поймать, лишь зайдя в нужную дверь в нужное время.



— Дверь открывается только перед тем, кто пришел по делу. Но до этого надо долго идти, подниматься по ступеням, падая и скатываясь обратно, набивать шишки и погружаться в отчаяние. Уверен, что, когда зрители слышат, как шутят Нагиев и Ургант, думают: «Тоже мне работа! Взял и пошутил». Смею вас уверить: у них, как у любого профессионала, существуют домашние заготовки шуток. А как вы думаете? Идет эфир, вдруг непредвиденная ситуация: микрофон упал, музыкант ошибся, в зале зритель начал кричать… Что должен сделать профессионал? Выйти из ситуации достойно. Спонтанно не получится — ко всему надо быть готовым.

— Евгений, давайте поговорим про шоу «Голос», где вы работаете музыкальным редактором, который отбирает конкурсантов и репертуар для «слепых» прослушиваний. Расскажите о том, на каких принципах строите свой отбор. Кто имеет шанс спеть перед наставниками?

— Нас четыре человека в команде, и задача перед нами стоит непростая: прослушать около 13 тысяч человек и выбрать всего 150 исполнителей. Причем самых интересных! Таких, чтобы наставники сошли с ума, выбирая. И кусали локти, что не повернулись или, наоборот, повернулись, а исполнитель мало еще на что способен. Мы таких называем между собой «звезда на одну песню». На «слепых» прослушиваниях они показывают максимально возможное. 

Перед нами не стоит задача открыть звезду на долгие годы. Только время ­покажет, насколько серьезен тот или иной исполнитель. За пять лет существования взрослого «Голоса» на сцену вышли порядка пяти сотен участников, и лишь десять из них стали успешными гастролерами. И среди них нет случайных людей. Многих мы сами приводим за руку на кастинг. Антон Беляев, Мариам Мерабова, Тина Кузнецова — все они не пришли с улицы. Наша команда их разыскала, побегала за ними, поуговаривала. А что делать? У каждого уже была своя публика. Они многого достигли, боялись растерять: вдруг их заставят петь, ­что-то несвойственное им?

Я сижу в жюри самых ярких фестивалей и конкурсов — это и «Усадьба Jazz», и «Jazz Parking Festival», и «Emporio Music Fest». На одном из них увидел Андрея Давидяна. После выступления набрался наглости, подошел, уже представляя, как этот исполнитель украсит второй сезон. Он сразу: «Ой, нет, мне ничего не надо». После его слов меня охватил азарт: надо уговорить, и точка! Мы с ним приговорили бутылку коньяка, и на следующий день он пришел на кастинг. Генпродюсер «Голоса» Юрий Аксюта получил страшное удовольствие, слушая Давидяна. В итоге тот дошел до полуфинала. Но это не имело уже значения. Никто из зрителей не помнит, кто и когда победил. Если у музыканта яркий образ, узнаваемый тембр, хорошая песня, он пришел подготовленным, его ждет успех.



C Димой Биланом на съемках шоу «Голос». Фото: Из личного архива Евгения Орлова

— А кому не стоит на это рассчитывать?

— Тем, кто не понимает сути профессии «артист», кто не ведет блокнот с шутками, как Нагиев или Ургант. Кто не подглядывает за состоявшимися артистами — где, когда, какую позу принять, где глаза закрыть, с какой интонацией поздороваться…

— Не могу не спросить: как получилось, что к Варваре Визбор никто из наставников не обернулся? В ней есть все слагаемые успеха…

— Ой, знаете, сидеть в креслах очень сложно. Отвернувшись, наставник не видит, как выглядит человек. Более того, он может быть уставшим или не понимает, что ему делать с двумя тенорами. Думаю, в случае с Визбор каждый из них тысячу раз пожалел, что не повернулся. Мы с редакторами находимся на втором этаже съемочного павильона, все отлично видим и иногда готовы побить наставников! Такие же эмоции испытывает и зритель — и для шоу это хорошо.

— Скажите, откуда берутся участники «Голоса», которые не попадают в ноты?

— Вы не представляете, насколько волнительно стоять на сцене. Это Первый канал, миллионы телезрителей. К тому же крайне сложно петь креслам — зрителей исполнитель не видит. Причем что интересно: чем больше у музыканта опыта, тем страшнее ему обламываться и тем больше он волнуется — ему есть что терять! От безумной ответственности пересыхает горло.

И вот что я еще скажу: если бы в «Голос» приходили лишь круто поющие исполнители, с фантастическим­ диапазоном, но при этом они были бы неинтересны как личности, шоу ­ожидал бы провал. Поэтому, выбирая, мы цепляемся за странных персонажей. С какими-то яркими фишками в образе, с необычным инструментом, с несмыканием в тембре голоса или, наконец, приглашаем в проект за интересную биографию и сумасшедшее обаяние.

Благодаря «Голосу» люди стали разбираться в вокале. И здорово, и хорошо, и пускай!

В «Голосе» я с первого дня — с тех самых пор, как ушел с должности музыкального продюсера конкурса «Новая волна». Честно говоря, до сих пор скучаю по той, еще юрмальской «Волне». В телепроектах мне работать интересно, но чувствую себя человеком, обслуживающим чужой успех. Вкладываешь душу, привносишь что-то свое, но ведь есть собственные амбиции! Уверен, что могу куда больше.

Хочу реализовать свой проект, куда смогу вложить свой опыт, знания и чутье,­ данное от природы. Его сюжет уже придуман. Несколько лет назад возникла школа «Руспублика KIDS», которую я называю лабораторией, где продолжаю химичить, где реализовываюсь как режиссер, продюсер, педагог.

Сейчас я востребован как музыкальный продюсер и креативный человек. Думаю, смогу сделать все то, что запланировал. Но с годами я стал разборчив. И при этом остался нежадным, так что меня сложно соблазнить неинтересными проектами. Мой опыт и возраст позволяют­ говорить нет без ­угрызения ­совести, и я счастлив от этого. Мне 48 лет, и, знаете, я кайфую от жизни!

— Пишут, что у вас несколько детей где-то за границей. Это правда?

— Я живу в Подмосковье, детей у меня всего двое, и их родила моя единственная жена Вера. Ее я ждал очень-очень долго и дождался. Мы познакомились на «Новой волне» восемь лет назад. Вера была директором одного израильского исполнителя. Кстати, именно в Юрмале были зачаты оба наших ребенка. Сейчас, когда слышу деловое предложение, соизмеряю с тем, сколько времени оно заберет от семьи. И вообще, лет в сорок я начал принципиально другую жизнь, даже круг общения обновил. Многих и многое перестал вспоминать, удалил как ненужные файлы и начал все заново.



— Сейчас, когда слышу какое-нибудь деловое предложение, соизмеряю с тем, сколько времени оно заберет от семьи. По молодости не мог себе такого представить. Фото: Арсен Меметов

— Часто сталкиваетесь с несправедливостью в шоу-бизнесе?

— Несправедливости в этом бизнесе хватает, и тем, кто туда пришел, необходимо с этим смириться. Но мне грех жаловаться, не собираюсь никому ничего доказывать. Жена признается, что ей хочется всем рассказать, как много ее муж сделал в отечественном шоу-бизнесе. Я ее останавливаю, говорю, что в будущем, если здоровье не подкачает, сделаю гораздо больше и значимее. А жить прошлыми заслугами смысла нет. Будущее видится интереснее.


Евгений ОрловЕвгений Орлов

Родился: 23 июля 1968 года в Ленинграде

Образование: окончил музыкальную школу

Семья: жена — Вера (29 лет); дети — Стефания (4 года), Мартин (6 месяцев)

Карьера: продюсер групп ВИА «Сливки», «Отпетые мошенники», «Гости из будущего», дуэта «Smash!!» и др. Музыкальный продюсер «Фабрики звезд-4», фестивалей «Пять звезд», «Новая волна», «Детская Новая волна», шоу Первого канала «Голос. Дети», «Главная сцена» (1-й сезон). Бессменный музыкальный редактор шоу «Голос»

Загрузка...