«Чтец» Александр Рапопорт: «Все, что делает мужчина, он делает для того, чтобы понравиться женщине»
На телеканале ТВ-3 с успехом идет сериал «Чтец». Исполнитель главной роли Александр Рапопорт рассказал, как по лицу распознать лжеца, чему его научила актерская профессия и о жизни в США.
— Александр, почему Вы согласились на роль в сериале «Чтец»?
— А почему мне не согласиться? Врач-психотерапевт и актер в одном лице, почтенного возраста, живущий в разных странах и имеющий такую жизненную интересную историю… Лично я больше не знаю таких людей. И кто, как ни этот человек, должен легко и с интересом уметь разбираться в людях и читать их как, по сути, открытую книгу? Когда мне позвонил продюсер и пригласил на пробы, я пришел и услышал: «Ну все, это абсолютно Ваша роль».
— Вы и актер, и психотерапевт. Вы с детства думали об этих сферах работы?
— Я мечтал быть артистом и больше никем. Была короткая часть времени, когда я хотел быть милиционером. Но я хотел быть им, как я теперь понимаю, только опять же из-за актерской части этой профессии. То есть я не хотел быть милиционером с точки зрения его сущности, я хотел быть человеком, который стоит в форме на тумбочке и палочкой регулирует движение, на которого обращают внимание. А так, да, я с самого детства хотел быть актером. Это было вызвано тем, что мой папа в числе очень многих своих профессий был еще и актером. И хотя жили мы в 15-тиметровой комнате впятером, у нас собиралось огромное количество людей, в основном его коллеги-актеры. Помню, отец говорил: «Сынок, ну посмотри, что это такое? Что за жизнь? Все время поездки какие-то, ни дома толком, ничего». А все никак не мог понять, что в этом плохого. Меня с детства ставили на стульчик, я читал стихи, пел песни, что-то изображал, и меня все время хвалили. Но папа, мама, бабушки, они были еще и медиками. И все они хотели, чтоб я стал врачом. Говорили, что у меня талант, но надо иметь профессию.

"Чтец". Фото: кадр из сериала
— Как же Вы оказались в медицине?
— До 4го класса я был отличником, как это часто бывает. Потом я начал созревать, и у меня появились другие приоритеты: пение, драмкружок — все это было мое. И когда кончался 7ой класс (обязательным было 7ми летнее образование), папа мне сказал: «Сынок, альтернатива такая. Либо ты мне обещаешь, что ты после 10го класса поступаешь в мединститут и тогда сейчас идешь отдыхать на каникулы. Либо ты сейчас сдаешь экзамены и поступаешь в медучилище. Что бы вы на моем месте выбрали? Лето, гульба, девчонки, а тут экзамены какие-то. Я говорю: «Пап, ладно, я после 10го пойду в мединститут». И перешел в 8ой класс, абсолютно не думая про мединститут. Когда 10 класс подходил к концу, я сказал родным: «Слушайте, может я в театральный попробую?» Они так искренне расстроились, так обиделись – папа, мама и две бабушки. И я сказал: «Бог с ним, буду поступать в мед». Я приехал в Пермь, как абитуриент жил в общежитии. И сдавая экзамены, вкусил всю радость общежитской жизни. Получил 3 пятерки, приехал счастливый к родителям в Березники. Папа с мамой смотрели, как я им рассказывал про общагу, видели, что перед ними вообще другой человек. И тут папа говорит: «Сынок, я тебя сейчас очень расстрою. Я тоже поступил в Пермский институт». У меня аж все опустилось. «Мало того, мы с тобой будем жить в общежитии в одной комнате».
— И как проходила такая студенческая жизнь?
— Папа действительно приехал, поселился со мной в одной комнате и отравил мне первые полгода учебы. Он вытаскивал меня со всех гулянок. Собирались люди, гитара, девочки, все такое. А папа приходил, стоял молча в позе, в образе и говорил: «Или ты идешь сейчас заниматься, или я звоню матери». И вот три года проучась, я понял, что ничего хуже медицины на этом свете нет. А на 4 курсе у нас начался курс психиатрии. Помню, мы сидим в аудитории, разговариваем, и вдруг появился человек, похожий очень на знаменитого актера Андрея Попова. Высокий, фактурный. Не здороваясь, прошел на кафедру, встал и начал говорить. Мурашки до сих пор, когда я вспоминаю. Это был профессор Виктор Степанович Гуськов. И я подумал: «Ух ты! Вот это да!». Если быть в медицине, то только в психиатрии. Тем более отец занимался гипнозом, я был у него в театре и видел, насколько это переплетено. Я закончил мединститут, понимая, что буду только психиатром.
— Как переплетены эти две сферы?
— Вот чем по сути дела занимается психотерапевт? Он как режиссер ставит клиенту новую роль. Или, если хочет показать что-то клиенту, ведет себя как актер. Есть даже такой термин «режиссерская постановка симптома». А в выходе актера на площадку или сцену, не может не быть некоей психотерапевтической идеи. Потому что зритель, после того как актер перед ним появился в образе, не может не сделать каких-то выводов, переоценок. Зритель думающий, конечно. Хотя, наверное, любой, если учесть подсознание.
— Знания по психотерапии помогают вживаться в роль?
— Они не только помогают, я теперь это совершенно точно понимаю, они объясняют роль. Сейчас какую бы роль я не играл, мне не надо представлять, как это может быть, мне просто надо вспомнить, как это было. Это не только жизненный опыт, но это еще и понимание происхождения поступка. Как говорил Михаил Чехов: «Слово не значит ничего. Значение имеет импульс, побудивший возникновение этого слова». И я как психотерапевт понимаю эту причинно-следственную связь. Ведь чем отличает актер неопытный от актера опытного? Актер неопытный, это видно сразу, дает оценку после фразы или поступка партнера. А оценка должна возникать не «после», а «во время». Иначе это происходит так: один что-то сказал, второй послушал, потом уже ахнул. Это получается плохая нехудожественная самодеятельность.

"Чтец". Фото: кадр из сериала
— Тяжела ли профессия психотерапевта? Приходится ведь пропускать проблемы клиентов через себя.
— По этому поводу есть анекдот. Разговаривают хирург и психотерапевт. Хирург говорит: «Слушай, вот у нас тяжелая работа. Ненормированный рабочий день, все время на ногах, кровь, боль, слезы, умирают люди. Но потом мы закончили, перчатки сняли, «размылись», переоделись и забыли про все. А вы же каждый день, целый день слушаете, слушаете… Наверное, тяжело пропускать через себя это все?» Психотерапевт говорит: «А, простите, кто слушает?» Нет, ну это, конечно, шутка. Если бы я пошел в профессию психотерапевта, чтобы решать свои психологические проблемы, бороться со страхами, опасениями, сомнениями, то, наверное, это было бы тяжело. Но я шел туда только по причине актерской сути этой, казалось бы, медицинской профессии. С другой стороны, как это не пафосно будет звучать, я очень люблю людей. Они мне интересны, я хочу, чтоб им было лучше. Нет, работать мне не только не тяжело, мне это очень интересно. Самая большая проблема для меня в терапии была такая: в Америке, когда мы снова учились и проходили тренинги и курсы, мне все время говорили: «Александр, у вас с процессом прекращения сеанса беда. Вы настолько туда проникаете, что забываете о времени и уже непонятно, клиент у Вас или Вы у него». Я вовлекаюсь эмоционально и еще очень долго потом нахожусь в этом процессе.
— А были ли какие-то яркие случаи в Вашей практике?
— Были. Но чему меня научили в Америке сразу, так это этический кодекс. Там он прописан, и за его нарушение ты можешь остаться без лицензии. Главное – этика и конфиденциальность, обсуждение даже случаев — это закрытая тема. Единственное, что я могу сказать, что люди очень часто ведут себя каким-то определенным образом. Мне приносят примерно одну и ту же историю. Меняются только имена, фамилии, цвет кожи и возраст. А история одна и та же: либо я не доволен своей жизнью, потому что я виноват, либо я хороший, а со мной обращаются несправедливо. И я всегда говорю клиентам: «Давайте мы сразу договоримся о том, что вы пришли на консультацию. Терапия – это я слушаю, я сочувствую, я присутствую. Консультация — это Вы пришли, принеся свою ситуацию. Я как режиссер ставлю вам роль, и дальше вы идете и играете ее, либо не идете и не играете. Если нет, то вы можете ходить ко мне каждый день много лет и коммерчески это выгодно. Но профессионально не просто безвыгодно — безнравственно».
— Вы ведете тренинги по взаимоотношениям. Почему именно эта сфера?
— Джон Рокфеллер когда-то сказал: «Умение общаться — это такой же покупаемый за деньги продукт, как соль, сахар или спички, но за этот товар я отдам больше, чем за любой другой на свете». Я считаю, что все, что делает мужчина, он делает для того, чтобы понравиться женщине. А женщина все делает для того, чтоб привлечь внимание мужчины. Вспомните Пирамиду Маслоу. Базовые из потребностей человека какие? Физиология, самосохранение. Но из-за угла на нас никто уже давно никто не выскакивает и не пытается нас съесть. Крыша над головой какая-никакая у нас есть. А что дальше? Потребность в любви, в одобрении, в признании. И уже потом самореализация, карьера и т.д. На белом свете ходит огромное количество мужчин и женщин. Две базовые силы, которые созидают все. Две самые главные силы человечества, он и она, призванные друг друга холить и лелеять, всю свою жизнь занимаются тем, что стараются друг друга уничтожить, разрушить. Почему это происходит? Потому что общаться не умеют, не учат этому нигде. Учат всему – и водить машину, и пилить напильником, и стричь, и законы изобретать. А тому, как достигать комфорта и гармонии в отношениях, нигде не учат. Отсюда полный хаос, неумение разобраться в человеке, понять, что ему нужно. А научить разбираться в этом мне и кажется самым важным в жизни.
— Как семья воспринимает Ваши отъезды? Тяжело ли расставаться с родными?
— Я живу казалось бы в Нью-Йорке. Но большую часть времени провожу в самолете в связи с целым рядом обстоятельств – профессиональных и личных. Хотелось бы сказать, что семья в восторге от этого. Но видимо по степени восторга семья со мной сравниться не может. И жене, и детям, и 94-летней маме, и внуку хотелось бы видеть меня почаще. Да и мне тоже хотелось бы этого! Когда-то я сказал жене: «Послушай, если будет хорошо мне, то будет хорошо всем. А если будет плохо мне, а мне плохо если я этим не занимаюсь, то меня это будет поедать изнутри каждую секунду. Как актер я занимаюсь тем, без чего я не могу дышать». С семьей расставаться тяжело, но, а какой есть выход. Моя жена уже как-то смирилась, привыкла, хотя, может, это было тяжело в начале нашей жизни. Но уже полвека прошло. Поэтому возникло понимание и уважение. Важно не то, что человек рядом, важно то, что он есть. Жена принимает все, что я делаю, интересуется. Она шутит: «Я смотрю титры всегда — если тебя там нет, значит, нет смыла смотреть этот фильм».

"Чтец". Фото: кадр из сериала
— Можете вспомнить какие-то казусы, смешные моменты на съемочной площадке «Чтеца»?
— У меня два помощника – Паша Шумский и Даша Погодина. Даша играет бывшую покерную мошенницу. У нее такое интересное строение лица, что рот как будто все время в улыбке. И я частенько говорю ей: «Дашка, не улыбайся все время. Ты же мошенница, будь разной».
А Ваш герой в сериале отличается от Вас?
Когда мы начинали снимать, проходила аналогия с сериалом «Обмани меня». Я тогда сразу сказал: «Ребят, я отличаюсь от доктора Лайтмана тем, что я не саркастичен, а ироничен. И я не мизантроп, я люблю людей. Могу сыграть любую эмоцию, но человек я все-таки добрый. И если уж вы решили назвать моего героя Александром Рапопортом, то пусть это буду просто я, со своими чувствами, со своими мыслями и со своими поступками».
— А в жизни Вы часто сталкивались с обманом? Как его распознать?
— Конечно. Сплошь и рядом. Случается просто каждый день. Например, есть такой видеоматериал, как актер приходит на пробу. Вот, допустим, я пришел на пробу. И режиссер или продюсер мне говорит такой текст: «Хорошо, хорошо. Да (со вздохом), здорово. Спасибо, мы вам позвоним». И я уже вижу, что мне никто не позвонит. Тогда я говорю: «А давайте сделаем так: вы мне поставите задачу, и я постараюсь представить вам разные варианты». Они соглашаются, и через короткое время я вижу, что у меня появляется шанс, которого без этого шага не было бы. Все люди скрывают какие-то истинные чувства. Поэтому я знаю, что если вербалика отличается от невербалики, то полагаться надо на вторую. Мимика, жесты, взгляд, изменения мышечного тонуса, задержка дыхания, повышение или понижение голоса, попытка поймать взгляд – это все язык тела. Есть даже такая книга, она так и называется «Узнай лжеца по выражению лица».
— Этому так просто научиться?
Одна из целей проекта «Чтец» – научить людей этому искусству или хотя бы обозначить эту необходимость. Женщины часто сетуют, что они познакомились с одним человеком, а он оказался другим, потому что знакомятся по желательным качествам, в основном внешним, а хотят, чтоб их избранник был наделен качествами базовыми, такими как порядочность, уверенность в себе, доброта, чувство юмора, надежность, самодостаточность. А как можно в незнакомом человеке, которого ты видишь первый раз в жизни, распознать эти качества? Надо начать с ним общаться. А общаться люди начинают только с тем, кто им нравится внешне. Поэтому на тренингах я часто даю задание: подойти к человеку, который не вызвал мгновенной симпатии, и начать с ним разговор. Так вот и «Чтец», по сути, имеет подобную задачу — научить людей интересоваться другими и как результат — разбираться в них.
«Чтец», ТВ-3, понедельник-пятница, 14:00
Посмотрите, что идет по телевизору прямо сейчас