Алина Алексеева: у меня был наряд специально для Ельцина
Со съемок сериала ТНТ «Ольга» актриса захватила на память одну деталь туалета. Алина ее хранит, но носить не рискует: стоило ее надеть в обычной жизни, как она влипла в дурацкую историю в духе своей героини!
— В 4 года я считала, что главный атрибут красивой женщины — это грудь, а на ней, конечно, должен быть бюстгальтер. Примерно в том же возрасте я мечтала выйти замуж за Бориса Николаевича Ельцина. Смотрела телевизор — а там все время был он. Он ходил в цирк, в театр, на все премьеры, ездил во все страны, пел и танцевал! Я думала: ох, везде-то Ельцин бывает, а когда я стану его женой, он будет брать меня с собой! И я начала готовить себя к встрече с президентом. Чтобы он сразу понял, что я красивая женщина, уговорила бабулю сшить мне бюстгальтер. Она поддалась и его сварганила — вырезала два маленьких треугольничка из старой простыни и пришила к ним веревочки. Чтобы у Ельцина, когда он меня увидит, не возникло сомнений в наличии лифчика, я носила его поверх платья.
— Как к дерзкому луку отнеслись в садике?
— У нас в садике воспитательницы открывали окна, чтобы был сквозняк, больше детей заболело и группа стала меньше. Выдерживали самые стойкие, а я слетала с дистанции первой. И почти все время сидела дома, готовилась к встрече с Борисом Николаевичем. Но в гости свой бюстгальтер надевала. Если меня убеждали, что Ельцина там точно не будет, не расстраивалась — была согласна на другого перспективного жениха. Дамой я была корыстной: взрослому другу семьи за коробку конфет пообещала, что в 18 лет выйду за него замуж. Но с условием: к бракосочетанию он обязан купить шляпу, чтобы не было видно, что он лысый. По шляпам я с ума сходила! Все время просила маму покупать их мне. Мама тоже сходила с ума: купить в первой половине 1990-х нормальную детскую шляпку, а не театральный реквизит из картона, было сложно. На всех фотографиях той поры я в шляпах. Некоторые мама приобрела, а чалму она мне сшила сама. Мама всеми руками и ногами голосовала за мое счастливое детство, и если могла чем-то порадовать, делала это. Ее не очень волновало, что другие дети шляпки не носят.
К счастью, с остальными вещами проблем не возникало: одна моя тетя жила в Америке, а другая в Италии, и обе присылали посылки. Из США приходили посылки с удобными кроссовками, джинсами и футболками, а из Италии — ну что-то с чем-то! Полупрозрачные кофточки, леопардовые юбки! Я привыкла одеваться чересчур ярко, поэтому меня несколько раз выгоняли из школы. Форменный пиджак не спасал ситуацию: когда пошла мода на туфли на платформе, у меня была самая высокая платформа, когда мода на мини — самые короткие юбки. В 9-м классе я ударилась в готику, стала слушать металл и ходила в косухах, увешанная цепями, так что вопросов к моему внешнему виду у учителей еще прибавилось.
— А у вас самой были когда-нибудь вопросы к своей внешности? Были чем-нибудь недовольны?
— У меня был диссонанс! Мама с детства каждый день внушала мне, что я самая красивая. Говорила: в каждой женщине должна быть изюминка, а во мне этого изюма килограмм. Подводила к зеркалу, убеждала: «Посмотри, какие у тебя красивые раскосые глазки! А ушки просто волшебство, как у эльфа!» А потом я шла в школу, где на меня, мои раскосые глазки, торчащие ушки и неправильный носик сыпались издевки и насмешки. И я не знала, кому верить. Но я решила занять позицию мамы. Единственное, все-таки хотела сделать операцию и прижать уши. Мы ждали 14 лет — раньше такую операцию не делают. Но в 14 лет я поехала в лагерь, где в меня влюбился самый классный парень нашего отряда! Он за мной ухаживал, делал комплименты и говорил: «Какие у тебя милые ушки, ни у кого таких нет». Я вернулась в Москву, мама спросила: «Будешь делать операцию?» Я ответила: «Ни за что!» Почувствовала себя богиней красоты, которой торчащие ушки только добавляют шарма. А фигура сразу сформировалась в виде песочных часов. В виде скрипки, гитары или контрабаса — от размера зависело. Но крупнее, чем сейчас, я никогда не была. Поэтому неделю назад я села на диету, теперь считаю калории.
— А наиболее смелые эксперименты со внешностью пришлись на какое время?
— На фетиш-период, когда я была пин-ап моделью и танцевала бурлеск. Я одевалась в корсеты и латекс!
— Вам как пин-ап модели сложно было завоевать известность?
— Сейчас это направление довольно популярно, но, значит, и конкуренция имеется. А тогда ниша была свободна, зато дорожка была не протоптана, приходилось протаптывать ее самостоятельно. Но я рассматриваю это как оригинальное подростковое увлечение. Я видела в пин-апе искусство, и мне хотелось и другим доказать, что это прекрасно и достойно уважения.
— А как возникла любовь к бурлеску?
— Лет с одиннадцати я обожала Мэрилина Мэнсона. Когда мне было 12, он начал встречаться с Дитой Фон Тиз. Она мне страшно понравилась, я захотела быть такой же роскошной, но получалось, мягко говоря, с переменным успехом… Ведь условия у меня были немного не такие, как у Диты. Но мне тоже хотелось окружить себя невозможной красотой, ретро-аксессуарами, антиквариатом. Я мечтала, чтобы моя квартира была похожа на шикарный западный дом 1950-х годов, и сама хотела одеваться как винтажная леди. В 20 лет я стала жить отдельно от родителей и таскала с помоек антикварную мебель. Однажды мне несказанно повезло: я урвала роскошный шкаф начала ХХ века, а может, и конца XIX! На помойку рядом с домом выгрузили огромное количество старинной мебели. Шедшие мимо люди прямо набрасывались на зеркала и столы, я же сняла со шкафа дверцы, залезла в него и, как большая прямоугольная черепаха, поползла домой. Когда вернулась назад, от былого великолепия не осталось ничего — лишь две мои дверцы… Я и на аукционах многое покупала.
— А где брали наряды?
— Это было не особо сложно: можно пробежаться по секонд-хендам, ярмаркам, блошиным рынкам. У меня есть подруга Маша, которая живет в Италии. Она регулярно присылала мне что-то интересное. Потом, когда я стала известна как пин-ап модель и у меня появилась своя аудитория, мы с ней открыли магазин винтажной одежды и белья. Она набирала вещи на европейских ярмарках, присылала их в Москву, и мы их продавали. Так что недостатка в нарядах 1920-50-х годов у меня не было никогда. Однажды на онлайн-барахолке, где торгуют винтажными вещами, я влюбилась в ботиночки 1920-х годов с меховой оторочкой и узором пейсли — ну знаете, индийскими огурцами! Хотя они стоили как новые туфли Dolce Gabbana, попросила Машу их купить. Коробка с вожделенной обувью показалась моей подруге подозрительно легкой, но я сказала: ничего страшного, покупай и присылай! Когда я, дрожа от нетерпения, открыла коробку, оказалось, что это вообще не ботинки, а галоши, которые должны надеваться на ботинки строго определенной формы, с определенным каблуком! Поэтому я их ни разу не смогла выгулять…
Магазин просуществовал лет пять, потом нам стало некогда им заниматься, у всех появились другие дела, я начала сниматься в кино. Но у меня осталось еще много винтажной одежды, которая, как вино, с каждым годом становится только дороже. Она обработана от моли и хранится на складе с правильной температурой. Продам как-нибудь… Сначала я вообще ничего не могла продавать — мне все настолько нравилось, что я могла расстаться только с 30 процентами того, что присылала Маша.
Сейчас я отношусь к винтажу спокойнее. Когда его носит юная девочка, это придает ей шарм, а после 30 ты в старинной одежде и сама начинаешь выглядеть старше, чем могла бы. Теперь я ее ношу крайне редко. Из того, в чем я фотографировалась сегодня, винтажная вещь только одна — тренч в черно-белую клеточку. Он 1960-х годов, я купила его в Париже.
— Быстро переключились на современную одежду, которую покупают не на блошиных рынках и специальных аукционах?
— Снова надеть брюки — это был поступок! До сих пор помню, как пришла в клуб «Маяк» и сделала фотографию у зеркала. На ней я в брюках — впервые за 9 лет! Очень сложно было подобрать брюки, которые выглядели бы элегантно и не очень современно, но все-таки были бы для меня шагом в ХХI век.
— К вам применимо выражение «шопинг-терапия»?
— Для меня шопинг — никакая не терапия. Ненавижу его, мне в торговых центрах сразу становится плохо, вот еще чуть-чуть и начнется паническая атака! Либо шарахаешься от чрезмерно навязчивых продавцов, либо к тебе никто не подходит и это обидно — что же, я так плохо выгляжу? А очереди в примерочную! Мне кажется, что все вещи из масс-маркета и чуть подороже недостаточно хороши для меня, а стоят дорого. Разглядываю вещи и думаю: как можно брать столько денег за такое убожество! Поэтому я покупаю вещи онлайн. Друзья говорят: «О, это Алинин стиль! Накупить шмоток на сто тысяч, все перемерить и на 99 тысяч сдать обратно». Возврат тоже стоит денег, зато я опытным путем выясняю, какие бренды, модели и размеры мне подходят. Почти все, в чем я сегодня фотографировалась, включая красные и черные ботинки, куплено онлайн. Тяжело только с брюками: они должны хорошо сесть, и их приходится покупать в Москве. Возврат тоже стоит денег, зато я опытным путем выясняю, какие бренды, модели и размеры мне подходят. Почти все, в чем я сегодня фотографировалась, включая красные и черные ботинки, куплено онлайн. Даже украшения: их я заказала у любимого бренда Peresvetti. Иногда случается, что эту деталь образа я продумываю в последнюю очередь и заказываю накануне важных мероприятий – и дизайнер этого бренда помогла мне украсить не одну красную дорожку.
— А со съемок берете что-то на память?
— После каждого сезона сериала «Ольга» беру на память небольшую вещь — носочки, белье… Выглядят они специфически. Моя героиня Лена — девушка разбитная, подчеркивающая свои формы. И художники по костюмам покупают кружевные лифчики и стринги, которые мне маловаты, чтобы все впивалось, облегало, выглядело гипертрофированно сексуально! Носить я их не рискую, потому что они притягивают приключения в духе тех, на которые богата жизнь моей героини. Однажды надела, пошла в бар — и там ко мне стал приставать очень пожилой джентльмен, началась драка. Еле ноги унесла! Так что эти вещицы лежат у меня в шкафу на память об «Ольге».
Фото Юлии ХАНИНОЙ
Редакция благодарит площадку для проведения мероприятий Dolce Loft за помощь в организации съемки.