Валерий Гергиев представил московским слушателям версию оперы «Аида»

Концертная версия «Аиды» оказалась вполне самодостаточной. По мнению музыканта и постановщика Владимира Зисмана, «концертной версии по драматизму и экспрессии удалось превзойти сценическую постановку как жанр, как идею, в чистом виде, обнажив трагические коллизии, заложенные в этом произведении» Антонио Гисланцони, Огюстом Мариетом и Джузеппе Верди.

Иначе говоря, в своём концертном, рафинированно чистом виде, опера несла чуть ли не больше смысловой нагрузки, чем это бывает в сценической версии с костюмами, декорациями, светом, мизансценами и т.д.

В «Аиде», возможно, максимальным образом из опер Верди, драматургически и музыкально переплетены взаимоотношения персонажей, отсюда и большое число ансамблей, в которых индивидуальность героев оперы проявилась едва ли не больше, чем в сольных эпизодах.

Через всю оперу проходят хоровые сцены. В этом безусловная заслуга Огюста Мариета, видного египтолога, которому принадлежала сама идея создания оперы на основе сюжета из древнеегипетской жизни. Хор является своего рода музыкальным символом, привязкой драмы к реалиям эпохи фараонов, и это его позиционирование выполнено совершенно блистательно в едином акустическом пространстве с солистами и оркестром (главный хормейстер Андрей Петренко).

Из истории оперы «Аида» известно, что создавалась она как гигантский презентационный проект к открытию Суэцкого канала. Это произведение — большая и сложная музыкальная конструкция. Оценивая прочтение «Аиды» Мариинским театром, Владимир Зисман восхитился тем, как изящно маэстро Валерию Гергиеву удалось провести эту оперу через все коллизии и драмы, через пафос и лирику на едином дыхании — от камерной Прелюдии в начале, напоминающей вступление к «Травиате», к почти вагнеровскому истаивающему тремоло первых скрипок в верхнем регистре в самом конце оперы.