Онлайн-журнал о шоу-бизнесе России, новости звезд, кино и телевидения

В карете с тазиком под мышкой

0

html

У меня, как у всех нормальных людей, много слабостей, но признаю я за собой одну – почти патологическую тягу к любовным романам. Нет, изредка я читаю и хорошую литературу. Если кто-то из подруг или коллег дает книгу и говорит: «Это нужно обязательно прочитать», обязательно читаю и кроме банального «понравилось – не понравилось» могу даже высказать по поводу прочитанного пару неглупых суждений, но потом снова останавливаюсь возле уличной раскладки и уношу с собой очередной покетбук с дамой в кринолине на мягкой обложке. Любовные романы я читаю всегда, когда выдается свободная минутка: в туалете, в метро, на работе во время обеденного перерыва и во многих других местах, где можно раскрыть книжку на заломленной странице и хоть на несколько минут перенестись в волшебный мир карет, дуэлей и роковых страстей.

В эти минуты я не думаю, хорошо ли написана книга или нет, меня интересует только сюжет. Я отождествляю себя с героиней, переношусь в другую реальность, и от этого перехода из будничного «здесь» в волшебное «там» у меня каждый раз сладко дрожит внутри. Обратный переход всегда получается мгновенным, грубым и зачастую насильственным, но с этим я смирилась – что же делать, если по-другому нельзя?

Вот и сейчас я была там, в замке, одетая в пеньюар из венецианских кружев цвета слоновой кости, и только моя правая рука, в закатанном до локтя рукаве фланелевого халата, оставалась здесь и механически переворачивала оладьи на сковородке.

…Лаура неподвижно сидела в кресле и смотрела на языки пламени, пляшущие за каминной решеткой. За ее спиной послышали шаги – в каминный зал вошел граф, уже успевший сменить шелковый халат, привезенный из Китая, на простой зеленый камзол. Склонившись, он припал губами к ее прохладной алебастрово-белой руке.

– Как спалось, дорогая?

– Плохо, любимый. Меня всю ночь мучили кошмары.

– Ты вчера слишком устала, радость моя. Нам все же нужно было раньше уехать с бала…

Лаура не успела ответить, потому что неслышно появившийся дворецкий сообщил, что кушать подано.

Они сидели на противоположных концах огромного дубового стола, покрытого белоснежной скатертью. Граф с аппетитом поглощал жареных рябчиков под соусом из черных трюфелей, Лаура же за завтраком только пригубила немного красного вина – аппетита совсем не было.

Закончив трапезу, граф подошел к ней и… легонько шлепнул по заднице.

Я резко обернулась.

…Ну конечно, муж с мятым ото сна лицом, кто же еще? На нем были трусы и футболка с надписью «Международная выставка холодильного оборудования. 2010 год».

– Что у нас на завтрак?

– Оладьи.

Саша потянул носом:

– По-моему, они подгорели.

Я посмотрела на сковородку.

– Только с одной стороны, и то не все. Я дам тебе неподгоревшие.

– Со сгущенкой?

– Сгущенки нет. С сахаром.

– Может, варенья банку откроем?

– Давай, – кивнула я и добавила. – Ты знаешь, дорогой, меня всю ночь мучили кошмары…

Это было неправдой. Вчера вечером я намахалась с уборкой и ночью спала как убитая. Но так захотелось, чтобы мои реальности хоть на миг, хоть частично пересеклись!

– Бывает, – протянул Сашка и, повернувшись спиной, задрал футболку. – Чесани-ка под лопаткой. Да не под этой, под левой!

– Комар укусил, – объяснила я. – Давай лучше помажу одеколоном, сразу чесаться перестанет…

Принудительного пересечения реальностей, увы, не получилось.

Сели завтракать. Оладьи получились вкусные, даже те, что подгорели, тем более что Сашка благородно поделил подгоревшие пополам. За едой обсуждали животрепещущую тему – отключение горячей воды. Два месяца назад ее отключали на три недели планово, и вот завтра снова отключат – теперь уже из-за каких-то неполадок.

– У нас таза нет, – напомнил муж.

Старый пришел в негодность – я нечаянно уронила на него чайник с кипятком, тазик треснул и стал протекать. Когда нет горячей воды, без таза никак нельзя, поэтому я тут же согласно кивнула: «Сегодня зайду в хозяйственный и куплю».

– А я – картошки в супермаркете. Килограммов восемь взять – или нам пяти хватит?

Саша хороший муж, во всяком случае, я ни разу не пожалела, что вышла за него. Жаль, романтики в нем ни грамма…

В тот день мне дважды повезло: утром соседка подкинула на машине почти до самого офиса, а вечером удалось пораньше сбежать с работы. Секретарша шепнула по секрету коллективу, что шеф в половине пятого уезжает в командировку – и все дружно решили смыться сразу же, как только директор отбудет в аэропорт. Мне нужно было закончить отчет, но уйти на полтора часа раньше все же очень хотелось, поэтому я решила работать без перерыва.

Без двадцати трех пять я вышла на улицу и побежала было к метро, но тут вспомнила про таз.

Вообще-то хотелось голубой, под цвет плитки в ванной, но в магазине были только белые и розовые. Белые к кафелю тоже подходили неплохо, но были маленькими и мелкими, так что особого выбора не было. Зажав кислотно-розовый таз под мышкой, я спустилась в метро и…

…Лакей открыл дверцу, помог Лауре подняться в карету. Аккуратно расправив юбку простого дорожного платья из серого бархата, единственным украшением которого были некрупные жемчужины, густо нашитые на ворот и манжеты, она негромко приказала кучеру: «Трогай». Граф снова дрался на дуэли, был ранен в плечо, из-за этого не мог вернуться в родовой замок – и Лаура, не выдержав разлуки, поспешила к нему в столицу.

Закончились поля, теперь дорога вела через лес. Вдруг послышались звуки пальбы, испуганное ржание, и карета резко остановилась. Дверца распахнулась, и Лаура увидела разбойника с черной повязкой на глазу.

– Выходите быстрей, миледи, наш предводитель ждет вас…

Что это за ужасный резкий запах? Лошадиного пота?

На этот раз переход из одной реальности в другую длился дольше обычного. Прошло несколько секунд, пока я сообразила, что про лошадиный пот я подумала, а не прочитала. Подняла глаза. Прямо передо мной стоял бомж, от которого ужасно воняло потом, грязной одеждой и еще чем-то нестерпимо мерзким. Я попыталась продолжить чтение, но бомж был пьян, держался на ногах плохо и все время норовил завалиться на меня. Пришлось встать и пробираться к двери, хотя выходить мне нужно было только через три остановки…

Саша был уже дома – сидел на кухне и чистил картошку.

– Привет! Ты чего так рано?

– Шеф в Прагу улетел. А ты?

– А у нас в здании вдруг электричество отключили, аварийщики сказали, что это надолго.

– Картошку купил? – задала я глупый вопрос, так как ответ был очевиден.

– Ага. Семь кило. – Саша внимательно оглядел со всем сторон картофелину, которую держал в руках. – Вроде хорошая, без «глазков». Вот, решил пожарить на ужин.

– Молодец, – похвалила я и похвасталась. – А я таз купила!

– Таз – это здорово. Лер, а у нас какие планы на вечер?

– Вроде никаких…

– Не возражаешь, если я к Петьке из седьмой квартиры схожу, футбол с ним посмотрю?

– Иди, а я пока почитаю.

Муж кинул последнюю дочищенную картофелину в кастрюлю – и вдруг, скривившись, застонал.

– Болит что-то? – забеспокоилась я и машинально посмотрела на его плечо, ища дуэльную рану.

– Да зуб что-то разболелся…

– Я сейчас зубную «пшикалку» принесу. А вообще завтра тебе обязательно нужно к врачу сходить…

Муж ничего не ответил – он до смерти боялся стоматологов.

Пока ходила за аптечкой, думала о том, что ни у одного из героев моих любимых романов никогда не болели зубы. Раны, полученные во время дуэлей или сражений, – сколько угодно, а вот зубы – никогда. Пломбировали их вовремя, что ли?

Мы поужинали, потом Саша ушел к соседу смотреть футбол, а я легла на кровать с книжкой.

Душа моя, как же я рад, что мы с тобой снова вместе!»

Граф нежно погладил Лауру по атласной коже плеча, затем приник к ее пунцовым трепещущим губам. Она ответила на поцелуй со всей страстью ее горячего сердца.

– Я люблю тебя… – прошептал граф хриплым и вибрирующим от вожделения голосом…

– Наши вничью сыграли, 2:2.

Я с сожалением закрыла книгу, сунула ее под подушку и посмотрела на мужа. Саша уже успел принять душ – был завернут в полотенце, а волосы влажно блестели.

– Горячую отключили, – сообщил он весело. – Холодной домывался.

Потом щелкнул выключателем, подошел к кровати:

– Подвинься…

Я послушно отползла на свою половину.

– О, местечко мне нагрела! – обрадовался муж и закинул на меня руку. Рука угодила мне на живот, а один палец попал прямо в пупок. Сашка его легонечко пощекотал, а потом стал просто водить ладонью по моему животу. – А вот отчего так – место ты нагреваешь лучше любой печки, а сама прохладная?

– Со мной всегда так…

– Знаю… – он знал про меня очень много, почти все.

С живота была собрана вся прохлада, и Сашка перебросил руку мне на ухо. Легонько подергал за мочку, после чего уткнулся носом в ключицу:

– Дорогая, знаешь, чем от тебя пахнет?

– Рыбой? – испугалась я (на ужин мы с картошкой ели селедку). – Я вроде выкупалась.

– При чем тут рыба! Запах такой… такой родной-преродной. Так только ты одна пахнешь.

Он помолчал, потом сгреб меня в охапку и крепко обнял. Очень-очень крепко. И сказал самым обычным земным голосом – без всяких вибраций и хрипоты:

– Лер, я тебя люблю. Так люблю, что, знаешь, иногда даже больно становится. И страшно…

«Реальности пересеклись», – подумала я и тут же поняла – ерунда все это. Нет никаких пересечений и быть не может, потому что здесь гораздо ярче, важнее и лучше, чем там. Так было и так будет всегда.

Лера, 32 года

Загрузка...