Не вышло из меня феминистки

Закончив все свои дела на кухне, я бодренько направилась в ванную, чтобы постирать Сережину олимпийку. Не понимаю, как мой муж умудряется так быстро пачкать вещи? Скорость просто реактивная. Утром, когда отправляла его на работу, проследила, чтобы надел все чистое. А вечером на супруга глянула и за голову схватилась — весь живот в жирных пятнах. Положив нуждающуюся в стирке кофту на край ванны, я достала из-под раковины пачку порошка и приготовила пятновыводитель. Оставалось принести с балкона таз, и можно приступать. Чтобы попасть на балкон, нужно было пройти через комнату, где Сергей смотрел телевизор. Первая половина задания сложностей не вызвала, то есть таз оказался у меня в руках. А вот с возвращением в ванную возникли проблемы — присев на минуту перед экраном, застряла здесь надолго.

Должна же я была убедиться, что муж неправильно отвечает на вопросы, которые задает ведущий гостям в студии!

— Да-а—а, глубокими знаниями ты не блещешь, — хмыкнула, когда он в очередной раз опростоволосился.

— Ты сама попробуй хотя бы на один вопрос ответить, — обиделся Сергей.

— Запросто! — Я поставила тазик на пол и сосредоточилась на том, что спрашивает ведущий. Но спустя мгновение недовольно буркнула: — Так это из области географии, а у меня с ней еще в школе не сложилось.

— А это никого не интересует! — парировал муж. — Не знаешь ответа? Так и скажи!

— Подожди-подожди, сейчас он следующий вопрос задаст, и я сразу отвечу…

Я и опомниться не успела, как передача закончилась. Сережа осторожно напомнил:

— Ты вроде стирать собиралась.

— Сейчас пойду, — отмахнулась. — Только узнаю, что дальше по телику будет.

После рекламы начался концерт.

— Разве можно на сцену выходить с такими габаритами? — возмущенно обсуждала я заплывшую жиром певицу. — Да я по сравнению с ней просто Дюймовочка! И голоса-то у нее никакого нет. Она не поет, а просто орет в микрофон.

— Хватит болтать, мешаешь же слушать! Не нравится — не смотри, — буркнул муж. — Иди вон лучше постирай.

— Нетушки. Вдруг после нее выступит кто-то из моих любимых певцов, а я пропущу, — я не могла оторваться от телевизора.

Концерт благополучно подошел к концу, но я все равно не спешила заниматься постирушкой. «Еще десять минуточек, и сразу пойду», — с ненавистью покосилась на тазик. Промелькнул рекламный ролик, и тут на экране закипели нешуточные страсти! Женщина средних лет, представившаяся лидером феминистического движения в каком-то городе, до хрипоты спорила с мужчиной, который пытался разглагольствовать о высшем предназначении сильного пола.

— Удел женщины — рожать детей, ублажать мужа и сидеть дома, — говорил он.

— Подобное утверждение свидетельствует только лишь о вашем недалеком уме! — хлестко сказала она.

— Молодец, так его! — похвалила я.

— На самом деле женщины легко, просто играючи, справляются с тем, что раньше делали исключительно мужчины! Вам не хочется это признать? А придется! Достаточно посмотреть на политическую арену…

— При чем тут политика? — неожиданно тонким голосом взвизгнул мужчина. — Мы говорим совсем о другом! В некоторых бытовых вопросах вы абсолютно беспомощны. Молотком по гвоздю не попадете.

— Вы так считаете?! — взвилась она. — Несите молоток! Немедленно несите, и я вам продемонстрирую свои умения! Нет молотка? Нет?! У вас даже несчастного молотка нет! Какие еще доказательства требуются? На самом деле я сильно сомневаюсь в «нужности» мужского пола! Мы, женщины, становимся независимыми и самостоятельными, а вы никак с этим не смиритесь!

Забыв закрыть рот, я внимала феминистическим высказываниям. «Давай, режь ему прямо в глаза правду-матку!» — поддерживала в душе. И чем дольше слушала, тем яснее понимала: мужчины нас угнетают. В этом не было никаких сомнений.

— Все! Хватит считать нас своей прислугой! — неслось с экрана.

«Действительно, долго это безобразие будет продолжаться?» — соглашалась я.

— Боритесь за свои права! — раздавался следующий лозунг.

«Конечно, надо бороться, иначе ничего не изменится», — проникалась я идеей.

Разгромив оппонента в пух и прах, женщина победно потрясла кулачком и принялась самозабвенно просвещать зрителей по поводу основных идей и тезисов феминизма. Разглагольствовала долго и убедительно. Практически каждое ее слово находило отклик в моем сердце, задевало за живое.

— Ну и маразм! И как такое показывают? — ворчливый голос мужа вернул меня в суровую реальность. — Я переключу.

Да это же настоящая дискриминация!

— Я, между прочим, слушаю, — отчеканила я и добавила: — И тебе бы не помешало. Умные вещи говорят.

Я настолько увлеклась феминизмом, что не замечала, как летело время. Спохватилась, когда муж глубокомысленно изрек:

— Затянулась, однако, передачка.

— Ого, сколько натикало, — бросила взгляд на часы. — Но я досмотрю.

— А как насчет моей олимпийки? — заметил Сергей.

— Постираю. Завтра, — раздраженно выпалила.

— Она тогда до понедельника не высохнет! — воскликнул муж. — В чем я на работу пойду? Вера, ее обязательно надо выстирать сегодня. Прямо сейчас. — Он нажал на кнопку, и экран погас.

«Не позволяйте себя угнетать!» — запульсировало у меня в мозгу.

— Отдай пульт! Лучше по-хорошему, — попросила грозным тоном.

— Только когда постираешь.

— Олимпийка твоя? — Влияние феминизма не прошло для меня даром. — Вот и стирай ее самостоятельно.

— Ты издеваешься? — протянул он.

— Нет, — холодно произнесла. — Это ты издеваешься. Думаешь, я рабыня? Или прислуга? Ошибаешься. Кто вещь носил? Ты. Кто ее испачкал? Тоже ты. Так почему я ее должна стирать? У тебя что, рук нет?

— Руки есть, — не сдавался муж. — Но стирать они, к сожалению, не умеют!

— Не волнуйся, научу, — смилостивилась я. — Берешь тазик и идешь с ним в ванную. Набираешь воды чуть больше половины, насыпаешь порошок, опускаешь олимпийку и делаешь вот такие движения… — я вытянула руки и наглядно продемонстрировала, как именно нужно тереть.

— Ладно, — угрожающе начал Сергей. — Если у меня такая замечательная жена, которую совершенно не волнует, что у ее мужа грязная олимпийка… — он сердито засопел, — тогда я и сам постираю!

«В первом раунде справедливость одержала победу. Но радоваться рано. Сражение за равноправие будет трудным», — прищурилась я, глядя ему вслед.

Однако, вопреки ожиданиям, особых сложностей не возникло. Стоило мне пожаловаться Сергею, что чувствую себя «униженной и оскорбленной», когда мою посуду, и он тут же занялся отдраиванием кастрюль и сковородок. Потом прекрасно справился и с чисткой картошки, и с глажкой брюк, и с пришиванием пуговицы. «Надо же, как феминизм положительно влияет на семью», — убеждалась я.

Все было хорошо до тех пор, пока в ванной не сломался кран. Я безуспешно старалась заткнуть мочалкой бьющий фонтанчик. На мой крик примчался муж. Посмотрел на происходящее и спокойненько кивнул: «Надеюсь, ты справишься сама. Ничего сложного в этом нет».

— Я не умею! — завопила испуганно.

— Правда? — наигранно изумился он. — Могу научить. Впрочем, если ты возьмешь на себя глажку, я, так и быть, починю кран.

— Ни за что! — Сцепив зубы, я упорно засовывала отвалившуюся железку на место, но вскоре сдалась: — Хорошо, я согласна.

 

А дальше — еще хуже. Отвалившаяся от дивана ножка вынудила меня согласиться на стирку, разбитая ветром форточка заставила мыть посуду, а внезапно рухнувшая люстра отправила чистить овощи. Постепенно вся «женская» работа снова перекочевала ко мне.

— А как же феминизм?! — страдала я.

— Верочка, не думай об этом, а то ты так расстраиваешься, как будто я тебе никогда не помогал с той же самой посудой или уборкой, — пожал плечами Сергей.

— Помогал… — печально кивнула. — И все равно жалко, что идея не реализовалась. Но пусть хоть часть учения остается! Не подавай руку, когда я выхожу из транспорта. Не пропускай меня вперед. Не открывай передо мной двери. Не…

— Договорились! — перебил меня муж. — Если тебе от этого станет легче, то пожалуйста, сделаю как надо.

Впрочем, скоро и с этой малой частичкой феминизма пришлось распрощаться навеки — после того, как одна из моих старых подруг, округлив глаза, обеспокоенно спросила:

— Вера, что с твоим Сергеем случилось?! Он всегда был таким обходительным, внимательным. Вел себя, как настоящий джентльмен. А теперь превратился в… невоспитанного хама! Я своими глазами видела, что он тебе даже руки не подал, когда ты выходила из автобуса! Кошмар…

Допустить, чтобы мой Сережа прослыл невоспитанным, я не могла. Поэтому пришлось в срочном порядке выдать ему разрешение на былую галантность. Вынуждена признать: не вышло из меня феминистки. Кто знает, может, это и к лучшему?

 

Вера К., 47 лет,  контролер-кассир