Не пил, не курил, не любил, не ценил
html
Вы знаете, что значит жить под одной крышей с алкоголиком? С настоящим алкоголиком, который пропивает всю зарплату и тайком выносит из дома более-менее ценные вещи? Я знаю, потому что мой отец пил по-черному. Правда, напившись, он не буянил, не крушил мебель, не «гонял» родных, а плакал пьяными слезами, заплетающимся языком признавался маме в любви и клялся, что с завтрашнего дня начнет новую, трезвую жизнь. Но на следующий день повторялись и выпивка, и слезы, и пустые обещания. Папа был слишком слабым, чтобы справиться со своей пагубной привычкой, а мама слишком жалела его (а может, и любила до сих пор), чтобы развестись и бросить на произвол судьбы.
Я относилась к отцу двояко — любила и в то же время ненавидела. Любила, потому что он был добрым и мягким, а ненавидела за то, что из-за него стеснялась пригласить в дом друзей, а еще за то, что была по его милости лишена многого из того, что имели мои сверстники.
— Счастливая ты, Оля, — однажды сказала мне дворовая подружка Тома, — у тебя только один отец пьет. И не дерется…
Конечно, по сравнению с жизнью бедной Тамарки, у которой родители дружно «квасили» на пару, моя собственная могла показаться не такой уж беспросветной, но все равно я чувствовала себя глубоко несчастной и мечтала поскорее сбежать из родительского дома. А куда может сбежать семнадцатилетняя девушка? Или в студенческое общежитие, или замуж.
Дорога в вуз была для меня закрыта. Поступить на бюджетное отделение я не смогла бы из-за отсутствия знаний (в школе очень слабенько училась), а для учебы по контракту не было денег. Поэтому я весьма благосклонно приняла ухаживания парня, с которым познакомилась сразу после окончания школы. Знакомство произошло на дискотеке, Валера (так его звали) несколько раз пригласил меня танцевать, угостил коктейлем, а потом проводил домой.
Вообще—то сначала он предложил отвезти меня на своем «жигуленке», но я побоялась садиться в машину к малознакомому мужчине и отказалась. Ему понравилось, что я такая принципиальная, а мне — то, что он, оставив машину возле клуба, пошел провожать меня пешком. Я узнала, что Валера уже окончил политехнический университет, имеет хорошую работу и собственную квартиру. Кроме того, он был модно одет и имел довольно привлекательную внешность. Еще один плюсик я мысленно поставила ему, когда мы оказались возле моего подъезда. Валера не стал распускать руки и, как другие парни, пытаться меня поцеловать, а просто пригласил на следующий день на свидание. Через месяц мы подали заявление в загс. Мама была на седьмом небе от радости, даже расплакалась: «Оленька, ты и сама пока не понимаешь, как тебе повезло! Это же такая редкость в наше время — не пьет, не курит, собственное жилье имеет, зарабатывает прилично! Может, он и учебу твою оплатит — профессию хорошую получишь. Ты будешь жить за этим парнем, как за каменной стеной».
— Да, — кивала я в ответ, — мне повезло.
У меня на тот момент и в помине не было сомнений в правильности своего выбора. Я была уверена, что Валера любит меня (если бы не любил — не женился бы), а что касается моих чувств к нему… Я считала его своим спасителем, и благодарность за то, что спас меня из домашнего ада, была такой сильной, что я ошибочно приняла ее за влюбленность. А может, и вправду была влюблена — сейчас, спустя восемь лет, мне трудно разобраться, как было на самом деле. Только все теплые чувства, которые я питала к своему жениху, Валера, став мужем, стал методично и планомерно во мне убивать.
Первый звоночек прозвонил в день свадьбы. Собственно, свадьбы как таковой не устраивали — просто расписались в загсе. Но было и белое платье, и кольца, и домашний праздничный обед для ближайших родственников и друзей. А после того как гости разошлись…
— Когда все уберешь со стола, жду тебя в спальне. И не забудь простирнуть кухонные полотенца — их нужно стирать каждый день, — сказал муж.
Когда около двух часов ночи я закончила уборку, то буквально валилась с ног. От усталости даже страх перед первым в жизни сексом испарился. Да и не запомнилось почти ничего — лишь несильная боль и острое желание спать. Совсем не так я себе представляла нашу первую брачную ночь.
Замуж я вышла в декабре, а сразу после Нового года поинтересовалась у Валеры, как он относится к моему поступлению
в университет.
— Поживем — увидим, — туманно ответил он, — и вообще, рано ты этот разговор затеяла, в мае поговорим.
Однако в мае вопрос учебы с повестки был снят сам собой — к тому времени я уже ждала ребенка.
Инночка родилась восьмого ноября, а спустя ровно год, тоже восьмого ноября, родилась ее младшая сестричка Лиля.
Каждая женщина знает, сколько забот и хлопот у матери с маленьким ребенком. А уж когда их двое… И готовка специальной детской еды, и бесконечные постирушки, и обязательные прогулки с детьми в парке… Дел столько, что начинаешь всерьез жалеть о том, что в сутках только двадцать четыре часа. Наверное, я бы не жаловалась на обилие дел, если бы муж не был так «повернут» на чистоте.
Каждый день, вернувшись с работы, прежде чем сесть ужинать, он непременно проводил инспекцию. Сначала просто обходил квартиру, пытаясь отыскать какой-нибудь беспорядок — складку на покрывале или игрушку на полу. Затем брал из шкафа белую льняную салфетку и проверял качество уборки, проводя салфеткой по самым неожиданным местам — например, по плинтусу в прихожей или по внутренней поверхности батареи. И если обнаруживал на льняном полотне пыльное пятно, устраивал настоящий скандал.
Спокойным до бесстрастности голосом говорил мне совершенно ужасные вещи:
— Лентяйка! Неряха! Чем ты вообще целый день занималась?! На диване перед телевизором валялась? Сама жила в притоне и хочешь мою квартиру в притон превратить! Я тебя кормлю, одеваю, обуваю для того, чтобы ты тут тараканов разводила?
— Господи, Валера, о чем ты говоришь? — робко возражала я. — Какие тараканы? У нас их сроду не было.
— Если будешь так хозяйство вести — будут! И тараканы, и клопы, и мыши. Ты когда окна последний раз мыла?
— Две недели назад…
— Засранка! Чтобы сегодня же помыла!
— Но на улице дождь, — чуть не плача возражала я.
— Я сказал — сегодня. Если что, завтра еще раз перемоешь.
Возражать я даже не решалась — был у меня печальный опыт «бунта». Однажды, сразу после рождения Инночки, я имела неосторожность сказать, что у меня нет ни времени, ни возможности до стерильного блеска вылизывать квартиру.
— Тогда можешь катиться обратно в свой свинюшник, — отреагировал муж.
Я представила, что придется возвращаться с новорожденным ребенком в беспросветную нищету родительского дома, и сразу прикусила язык. Что угодно, только не это! Валера безошибочно бил по моим болевым точкам, и так было во всем. Когда к нам приходили его друзья, он, раздуваясь, как индюк, от гордости, слушал их комплименты по поводу налаженного быта, вылизанной квартиры и приготовленных мною блюд.
— Моя жена — настоящее сокровище! — лицемерно восторгался он, а спустя пять минут, вызвав меня на кухню, шипел с перекошенным от злости лицом: — Твое дело подать-унести, поняла? А в наш разговор не смей лезть, идиотка! Не позорь меня перед людьми. А то в следующий раз в кладовке запру, чтобы снова не брякнула какую-нибудь глупость.
Я сильно уставала, но не это было самым страшным. Хуже всего было ощущать себя бесправной рабыней, которую хозяин в любой момент может оскорбить, смешать с грязью. Валера ни разу не поднял на меня руку, даже голоса ни разу не повысил, но я постоянно ощущала жуткий психологический прессинг. Мысль о разводе мелькала у меня все чаще, но… Работы нет, денег нет, жилья нет… Не могла же я уйти в никуда с двумя маленькими детьми на руках.
Однажды после очередного Валериного наезда (муж в тот раз превзошел сам себя в стремлении унизить меня) я не выдержала и пожаловалась на него маме. «Даже слушать не хочу! — испуганно перебила она меня. — Ты просто с жиру бесишься, своего счастья не понимаешь… Такой муж достался — непьющий, работящий. Да ты молиться на него день и ночь должна!»
Я не молилась, но терпела. Целых восемь лет терпела…
Это случилось полгода назад. Муж
уехал на три дня в командировку, и я позволила себе немного расслабиться. Включила телевизор, что обычно делала крайне редко, и стала переключать каналы в поисках какой-нибудь легкой комедии. А в итоге стала смотреть ток-шоу, посвященное теме насилия в семье. Слушая героинь передачи, я потрясенно шептала: «Господи, это же обо мне! Это же все обо мне! И как я раньше не догадывалась, что насилие — не только побои, но и то, что долгие годы происходило со мной?»
В тот же вечер я вместе с дочками
уехала к подруге детства (той самой Тамаре, дочери алкоголиков, которая за эти восемь лет успела стать успешной деловой женщиной).
Я подала на развод, честно указав в заявлении причины, побудившие меня расторгнуть брак. Валера сначала не мог поверить, что я осмелилась его бросить, потом стал шантажировать меня тем, что отберет детей. Спасибо Томе, она помогла нанять адвоката, который доказал судьям, что мой муж долгие годы издевался надо мной.
Сейчас я живу с дочками на съемной квартире и работаю продавцом в магазине стройматериалов. Директор доволен моей работой и уговаривает идти учиться заочно (тогда не исключено, что меня впоследствии повысят в должности). Я начинаю верить, что чего-то стою.
Ольга Р., 26 лет, — продавец—консультант