Онлайн-журнал о шоу-бизнесе России, новости звезд, кино и телевидения

Письма с того света

Только теперь вдруг открылось, что мой муж не отрекся ради любви от дочери…

Сон был странным. Снилось, что Виктор умер, но после этого пришел меня навестить: мы с ним сидим друг напротив друга во дворе на даче, едим квашеную капусту и запеченную на гриле картошку и разговариваем. Я расспрашиваю его, как ему живется на том свете. Муж, улыбаясь, говорит, что ТАМ совсем не страшно, только ему очень не хватает меня.

— Хочешь, чтобы я ушла вместе с тобой? — спрашиваю я.

— Что ты, Наденька, — качает головой Виктор, — тебе рано.

Говорит, а сам словно растворяется в воздухе.

— Не оставляй меня, — жалобно прошу я Виктора.

Но его уже нет…

Очнулась я на своей кровати. За окном радостно светило летнее солнце. Птицы пели на разные голоса. В общем, все было хорошо.

— Тьфу ты, господи! Привидится же такое! — потянувшись, сипло пробормотала я. Потом повернула голову туда, где обычно спал Виктор. Кровать мужа была пуста.

От осознания действительности меня обдало мертвецким холодом.

— Нет! — в ужасе простонала я, вспоминая. — Этого не может быть! Он не умер. Не мог умереть…

Услышав мой голос, в комнату заглянула встревоженная Светлана. Переступив с ноги на ногу, участливо посмотрела на меня подпухшими от слез глазами:

— Проснулась, наконец? Как ты?

— Это правда? — вместо ответа спросила я. — Да?! Его больше нет?

Светлана часто-часто заморгала, затеребила пуговицу халата.

Надюша… — начала она очень тихо, стараясь не обращать внимания на мои судорожные всхлипывания. — Послушай меня, милая… Ничего нельзя изменить…

Его больше нет?! — я уже почти кричала. — Скажи, нет?!

Но ведь ты же сама знаешь ответ, — отведя взгляд, горестно вздохнула сестра. — Вчера были похороны, и ты там тоже была. И на поминках тоже. Вспомнила?

Как же я без него?! — Заскрежетав зубами, я заметалась на подушке. — Боже! Витя, миленький мой! Зачем?! Зачем ты оставил меня одну? Почему?

Светлана отреагировала молниеносно: подбежала к столику, схватила жгут, шприц, ампулу. Спустя пару минут я затихла, безучастно глядя на солнечные блики в окне, уже не казавшиеся мне такими приветливыми.

Вот и умница, — погладив мою руку, одобрительно произнесла сестра. Затем уложила поудобнее, промокнула салфеткой слезы на моем лице. — Ты не будешь одна, Наденька. У тебя есть я. И я всегда буду рядом. Обещаю…

Проснувшись во второй раз, я долго лежала, пытаясь вспомнить события последних дней. Скорбное лицо сестры, сообщающей мне о том, что Вити больше нет. Потом самого мужа, лежащего в красивом полированном гробу, — совершенно чужого и отрешенного не только от меня, но и от всего мира. Его неживое лицо и тело казались мне страшными, и я боялась к нему прикасаться — стояла в сторонке, глядя, как с мужем прощаются другие.

Неожиданно в памяти всплыла молодая женщина с маленьким мальчиком на руках. Боже мой! Ведь это же была Лиза. Ну да! Как я сразу не вспомнила?

Света! — привстав с кровати, громко позвала я.

Через минуту в комнату вошла сестра. Остановилась у шкафа: «Ты меня звала?»

Да, — кивнула я. — Хотела спросить, видела ли ты на похоронах Витину дочку.

Лизу? — Подойдя ближе, Светлана осторожно присела у меня в ногах. — Я не только видела ее, но даже успела перекинуться с ней парой слов.

Правда? И что же она говорила?

Что ей трудно будет пережить смерть отца, потому что совсем недавно она похоронила мужа. Он погиб в автокатастрофе.

Погиб?! — на секунду я замерла от ужаса. — О Господи! Выходит, она тоже… вдова?

Вдова, — Светлана протяжно вздохнула. — Правда, у нее остался сын.

Я видела, — призналась я. — Но не рассмотрела его. Все было как во сне. Ничего толком не помню.

Совсем не удивительно, — хмуро хмыкнула Светлана, — я ведь тебе колола успокоительное. Лошадиными дозами, иначе ты вообще не выдержала бы все эти похоронные мероприятия. Тебе и так в последнее время досталось. Не знаю, где ты на все это силы нашла!

Да уж… — печально усмехнулась я. — Хлебнула я лиха. Под самую завязку. Отыгралась на мне судьба за то, что счастье на чужом горе построить хотела. Впрочем, что мне себя жалеть? Вот Витюша намучился — не приведи Бог! И ведь откуда что взялось? Он всегда был такой крепкий…

Рак — болезнь коварная, — покачала головой сестра. — А на судьбу не обижайся: она ведь тебе не только тяжкие испытания дала, но и столько лет счастья. Так?

Всего-то пятнадцать, — вздохнув, возразила я. — И пробежали эти годы так быстро! Просто как один день…

И то верно, — грустно улыбнулась Светлана, — недаром говорят, что счастливые часов не наблюдают…

Сестра была права: мы с Витей были очень счастливы в браке. Правда, ему ради меня пришлось многим пожертвовать. Ведь когда мы встретились, Виктор уже был женат. Имел дочь, которой на тот момент исполнилось двенадцать. Развод родителей она восприняла очень болезненно, а меня просто возненавидела. Помню, как я впервые пришла в дом к своей будущей свекрови, не зная, что там будет и Витина дочка. Но она там была и повела себя довольно агрессивно. Когда я хотела присесть на диван, Лиза вдруг решительно преградила мне путь.

—Нельзя! Это мамино место!

Но ведь мамы же здесь нет, — мягко возразила ей я.

Все равно нельзя, — сердито буркнула девочка.

В ее потемневших глазах было столько ненависти, что у меня неожиданно

мурашки забегали по всему телу.

Ладно, — миролюбиво произнесла я. Мне не хотелось ссориться с ребенком человека, которого я так сильно любила. Да и будущей свекрови хотелось понравиться… Напрасный труд! Ни Лиза, ни Алевтина Игоревна меня так и не приняли. Понимая, что это будет осложнять мне жизнь, я поставила Виктору условие: или я, или они. Витя выбрал меня. Это не

означало, что он перестал общаться с мамой и дочерью, просто их встречи всегда происходили на стороне без моего участия. Не думаю, что Виктора это устраивало, только он никогда меня ни в чем не упрекал. Даже тогда, когда стало известно, что я никогда не смогу родить ему ребенка. Это произошло после двух лет совместной жизни. Когда врачи сообщили мне о том, что я бесплодна, со мной случилась истерика. Тогда муж сказал: «Запомни: ты — это самое дорогое, что у меня есть. И так будет всегда…» Я поверила ему… Я вообще привыкла верить своему мужу, потому что не было случая, чтобы Виктор меня хоть раз обманул. До тех пор, пока не узнал, что безнадежно болен.  

Страшный диагноз Виктору поставили в начале апреля, но я узнала об этом спустя три недели, когда случайно услышала его разговор с другом. Из ванной вышла на ватных ногах, подойдя к мужу, заплакала: «Как же это? Ведь ты говорил, что ничего серьезного не нашли! А боли в груди — это межреберная невралгия…»

Не мог я сразу сказать тебе правду, — виновато вздохнул муж, — хотел немного потянуть время. Не слишком приятно жить с потенциальным покойником.

С покойником?! — вскинулась я. — Витя! Что ты такое говоришь?!

То что есть. У меня рак легкого с метастазами в кости. Операцию делать нет смысла. Остается ждать конца.

Какого конца, Витя?! Тебе всего пятьдесят два! И у тебя всегда было отличное здоровье. Нужно бороться! Ехать за границу, в конце концов!

Виктор грустно покачал головой: «Никуда не нужно ехать, Наденька. Меня смотрел ведущий онколог. Сказал, что опухоль обнаружили слишком поздно. Помочь ничем нельзя. Вот так-то…»

Не верю! — замотала головой я. — Ты не умрешь, слышишь?!

Иди ко мне, — тихо попросил муж. Преодолев сопротивление, притянул меня к себе, прижав к груди, погладил по голове, бережно, как маленького ребенка: — Постарайся быть сильной, ладно? Тогда мне не так страшно будет уходить.

Я молча кивнула. Что-то ответить просто не было сил…

Два с половиной месяца нечеловеческих мучений. Не знаю, как Витя мог так держаться при адских болях. Переехавшая к нам Светлана регулярно колола ему выписываемые врачами обезболивающие, однако они уже мало помогали. Витя страшно похудел, не мог есть, не спал ночами, и все-таки у меня теплилась какая-то надежда. Но он умер. Воскресным вечером, в восемь сорок пять.

 

Íаденька, ты есть будешь? — Голос сестры вырвал меня из горестных воспоминаний.

Не хочется, — слабо отмахнулась я.

Так нельзя! — нахмурилась Светлана. — Три дня ничего не ешь. Скоро в тень превратишься!

Плевать! Кому я теперь нужна?

Что за глупости! Молодая, красивая, у тебя еще вся жизнь впереди!

Не нужна мне такая жизнь, — жалобно всхлипнула я. — Без Вити…

Это ты сейчас так думаешь, а потом… Выйдешь на работу, отвлечешься… Короче, время само вылечит, вот увидишь.

Оставь меня, пожалуйста, — попросила я. — Поговорим завтра.

Завтра так завтра, — согласилась сестра. — А поесть все-таки нужно. Или хотя бы чаю выпить.

Промокнув слезы, я посмотрела на нее долгим взглядом.

Нет так нет, — передернула плечами Светлана. Поцеловав меня в щеку, направилась к двери. Потом вдруг остановилась: — Совсем забыла! На твоей тумбочке письмо лежит. Прочти, если есть желание.

Письмо? — протянув руку, я взяла с тумбочки конверт, повертела в руках. — Без обратного адреса. И никаких штампов.

Так открывай скорее, — приказала Света. — Или давай я сама распечатаю.

Не нужно… — Вскрыв письмо, я обнаружила в нем второй конверт. Вытащив, вскрикнула: — Боже! Это почерк Вити.

Чей?! — сипло переспросила сестра.

Витин, я в этом уверена! — У меня задрожали руки. — Света, мне страшно.

Конечно страшно, — нервно поежилась Светлана. — Шутка ли? Получить письмо с того света! Читай быстрее, а то меня уже саму всю трясет.

Вытащив листок, я прочла следующее: «Солнышко мое ненаглядное! Любимая моя девочка! Меня нет, и тебе, наверное, больно и одиноко. Не хочется никого видеть, никуда ходить… Это неправильно. Могу представить, как тошно слушать бесконечные утешения и соболезнования, однако сейчас тебе лучше быть среди людей. Это поможет быстрее вернуться к привычной жизни. Скажешь, что она не может быть привычной без меня? Дам тебе совет: считай, что я уехал в длительную командировку. Да-да. Кстати, я буду регулярно присылать тебе письма. Каким образом? Пока что это секрет. Зато могу сказать, о чем стану писать. Конечно же, о любви, ведь я так мало тебе о ней говорил. А теперь я с тобой прощаюсь. Береги себя, не поминай лихом и знай, что я никогда не забуду драгоценное время, которое мы провели вместе…»

Опустив письмо, я сквозь слезы посмотрела на замершую у двери сестру.

Света… Ты не представляешь, как мне больно это читать, когда его нет…

Он в чем-то тебе признался? — осторожно предположила сестра.

Признался, — кивнула я. — В любви…

Прошло пять недель. За день до сороковин я обнаружила в почтовом ящике второе письмо от Виктора. «Родная моя, — писал муж, — завтра тебе предстоит очередное испытание. Сойдутся родственники и друзья, начнут говорить поминальные речи. Не горюй, когда кто-то из них скажет, что моя душа навсегда покидает этот мир. Ведь мы-то с тобой знаем, что этого не может быть. Моя душа была и будет с тобой. И любовь тоже. Всегда. Когда все разойдутся, дождись темноты и посмотри на небо. Уверен, что ты обязательно увидишь падающую звезду. Это будет приветом от меня. Помнишь, какой звездопад мы наблюдали, когда впервые целовались у моря в Ялте? Тогда я загадал, что ты станешь моей женой. Поверить в это было трудно, ведь я был старше на шестнадцать лет, к тому же имел семью. Спасибо звездам — все получилось, как я хотел. Пятнадцать лет счастья… Не каждому так повезет!»

Не каждому, — шепотом подтвердила я. Потом нежно поцеловала разлинованный листок. — Спасибо, родной… Спасибо, что ты меня не оставляешь…

Никогда не верила в чудеса, но следующим вечером я действительно увидела падающую звезду. Вскрикнув от удивления, затормошила стоящую рядом сестру:

Света! Господи! Ты это тоже видела?

Просто невероятно! — растерянно пробормотала в ответ сестра. — Откуда Виктор мог знать? И вообще, откуда приходят эти письма? Не могут же они действительно идти с того света.

Не могут, — согласилась я. — Скорее всего, Витя написал их заранее и оставил кому-то из своих друзей. Но кому?

Может быть, Гарику? — предположила Светлана.

Может быть. Только вряд ли он признается, если я у него об этом спрошу… Витя наверняка взял с него слово хранить тайну. А обещание, данное человеку перед смертью, нарушать нельзя. Это каждому известно.

И не нужно, — отмахнулась сестра. — Главное, что письма приходят.

Верно, — задумчиво улыбнулась я. — Знаешь, с ними мне и в самом деле намного легче. Благодаря им я не думаю о Вите, как о мертвом. Для меня он жив, просто не может быть рядом.

Ты улыбаешься, — всплеснула руками Светлана. — Хвала Господу!

Не Господу, — поправила я. — Виктору. И только ему…

Письма приходили каждый месяц, а я так и не могла сообразить, кто их приносит. Установить истину помог случай. Однажды я немного приболела. Ожидая врача, стояла за занавеской у окна. И вдруг… Поначалу я глазам своим не поверила. Это была Лиза! С малышом на руках. Когда она вошла в наш подъезд, я бросилась к двери. Открыв, быстро спустилась по лестнице на первый этаж. Лизы и ее сына на площадке уже не было, но в прорезях почтового ящика явно просматривался конверт. Выбежав из подъезда, я увидела удаляющуюся спину той, кого когда-то навсегда вычеркнула из своей жизни. Судорожно вдохнув, я побежала следом, догнала, схватила ее за рукав.

Лиза, пожалуйста, не уходи!

Обернувшись, она досадливо поморщилась: «Ну вот, я опять все испортила».

Что ты?! — сквозь слезы рассмеялась я. Потом перевела взгляд на  ребенка: — Боже! Как он на Виктора похож!

Его и зовут так же, как звали дедушку, — мягко улыбнулась Лиза.

И в этот момент я поняла, что теперь точно не останусь одна…

 

Надежда М., 36 лет

Загрузка...