Анастасия Волочкова: «Лишь недавно начала носить мини-юбки — считала, что у меня некрасивые ноги»

— Так уж повелось, что на протяжении всей жизни я ломаю стереотипы. Категорически не понимаю, почему кто-то считает себя вправе обсуждать и осуждать чей-то стиль в одежде, диктовать, как кому нужно выглядеть. Для меня это дикость. То и дело повсюду кричат: «В нынешнем сезоне модно это! На пике моды вот это!» А что на самом деле означает словосочетание «модная одежда»? Лично для меня это то, что подчеркнет мои достоинства и замаскирует недостатки. Например, я никогда не надену штаны с висящей проймой или драные джинсы с прорехами — пусть они хоть сто раз будут в тренде. По-моему, это несексуально и неженственно. В качестве альтернативы я предпочту обычные джинсы и майку — удобно и всегда актуально. Собственно, в такой одежде меня чаще всего и можно видеть дома. Если честно, мне гораздо важнее, как я выгляжу на сцене. В том числе в этом проявляется мое уважение к публике, к своему зрителю. Когда я начинала заниматься балетом, а денег в семье не было, мы экономили на чем угодно, только не на пуантах — потому что это моя профессиональная обувь, то, в чем я танцую. То же касалось

и костюмов для выступлений — никогда не забуду свой костюм Белого лебедя для спектакля «Лебединое озеро»! Чтобы его сделать, папа ездил на птицефабрику за перьями для пачки. Пускали в ход фантазию — так и выкручивались.

По мере того как мое имя становилось известным, я начала чувствовать, что мне завидуют. Я красивая женщина и хорошо смотрюсь как в вечернем платье, так и в джинсах. И это неизменно вызывает раздражение у некоторых людей. В чем бы я ни появилась на публике, меня непременно обсуждают. Если приду в вечернем платье, то кто-то обязательно напишет: «На Волочковой опять кружева и стразы!» Но стоит мне появиться в джинсах, последуют комментарии: «Неужели Волочковой нечего надеть?!» Заметили дважды в одной и той же шубе — тоже непорядок! Так неужели, если я отправляюсь в отпуск, мне нужно везти с собой 25 чемоданов с одеждой? Люди добрые, вас так много, что я не могу вам всем угодить. (Смеется.) Для меня самое ценное — оставаться самой собой. Я никогда не буду идти на поводу у общественного мнения, так как не обязана, да и не могу нравиться всем. Вот люблю я крупные камни и стразы, и никто из меня это не выбьет.

— Точно знаю, что никогда не надену штаны с висящей проймой или драные джинсы с прорехами — пусть они хоть сто раз будут в тренде. По-моему, это антисекс в чистом виде! Фото: Андрей Салов

Когда последний раз ходила по магазинам одежды, Анастасия вспомнить не может. Были более существенные траты.

— Я занималась обустройством своего дома, где недавно отметила новоселье, так что все деньги уходили исключительно туда. Как любой человек, зарабатывающий самостоятельно, я расставляю приоритеты, что на данный момент важнее купить — плитку в дом или платье. Сейчас, когда ремонт позади, пришла пора заняться обновлением гардероба. Хочу все новое. Никогда долго не храню старые вещи — избавляюсь без сожалений, ведь они содержат ненужную энергию.

Я не зациклена на брендовой одежде. Знаю женщин, которые могут пойти в дорогой магазин и оставить там несколько десятков тысяч евро. Я же уверена: то, что излучает наше лицо, гораздо важнее платья. Поэтому не вижу смысла тратить огромные деньги на гардероб. Для меня в принципе не существует понятия «шопинг». Да, я могу, заинтересовавшись чем-то в витрине, зайти и купить эту вещь, если она подходит мне по фасону и цена устраивает. Но обычно я иду в магазин с конкретным намерением приобрести что-то необходимое. Если мне нужна обувь, зайду в бутик и куплю себе сразу черные, синие, красные и белые ботильоны, которые подойдут мне под любой комплект. Вот, кстати, моя слабость — обувь на каблуке. Ничто не делает женщину столь сексуальной и манкой, как шпилька. Я не стесняюсь своего роста — 172 см — и с удовольствием выбираю 15-сантиметровые каблуки. Особенно люблю ботильоны Christian Louboutin — целая коллекция наберется! Страсти многих женщин к сумочкам, за которые те порой выкладывают баснословные деньги, я тоже не разделяю. Не моя это фенечка. У меня есть один клатч Roberto Cavalli на все случаи жизни. Он нейтрального цвета с крупным топазом на застежке — идеально подходит к любому платью или костюму. В нем умещается все самое необходимое: пудра, блеск для губ, тушь и расческа.

— Больше всего в шкафу, конечно, платьев. Очень люблю модели бренда Roberto Cavalli. Они женственные и подчеркивают фигуру — это важно. Фото: Андрей Салов

Если продолжать говорить о дизайнерских марках, то помимо Roberto Cavalli мне нравятся также Yohji Yamamoto, John Galliano, Thierry Mugler, Dior. Вещи этих домов моды вне времени. К слову, с некоторыми из кутюрье я лично знакома. С Кавалли мы познакомились на Неделе моды в Москве, где он представлял свою коллекцию. Я пришла на показ в его платье, не зная, что он там будет. Уже после показа Роберто обратил внимание на мой наряд и сказал, что польщен таким выбором. Его платья ­женственные и подчеркивают фигуру — это важно. Иногда прошу свою

подругу и дизайнера Яночку Шевченко, чтобы она сшила мне что-то по лекалам Кавалли. Так даже интереснее получается, ведь не обязательно постоянно ходить в одежде от одного модельера, да и по цене более бюджетно выходит.

Больше всего в шкафу у меня, конечно, платьев. И вечерние, и коктейльные, и длинные, и короткие — для любого случая. Кстати, мини я стала носить лишь недавно: думала, что у меня некрасивые ноги. Ничего удивительного, у каждой женщины может быть пунктик относительно внешности! Еще я уверена, что никаких возрастных ограничений при выборе одежды быть не должно. Если женщина в хорошей форме, следит за собой, то почему ей не носить короткие платья или декольте?

— У меня коллекция ботильонов и туфель Christian Louboutin на 15-сантиметровых каблуках. Фото: Андрей Салов

Повторюсь, самое главное читается в глазах — любопытство, интерес к жизни и окружающим, целеустремленность. И тут неважно, сколько человеку лет. У кого-то глаз не горит уже в двадцать, у кого-то не перестает и в восемьдесят. В этой связи мне всегда вспоминается замечательная дизайнер Вивьен Вествуд, с которой мы познакомились в Лондоне. Несколько лет назад у меня был проект с Английским национальным балетом в Альберт-холле. Это был спектакль «Спящая красавица», поставленный специально для меня. Среди почетных гостей в первых рядах было немало модных дизайнеров, в их числе и Вивьен. Моя мама, увидев ее из-за кулис, обалдела: мол, что это за женщина в коротком рваном платье, ну как же можно явиться на премьеру в таком виде?! (Смеется.) Я ее просветила: «Мама, это же Вивьен Вествуд, она может позволить себе выглядеть как угодно!» После премьеры Вивьен подошла ко мне поделиться впечатлениями и наговорила множество комплиментов. Мы как-то сразу друг другу понравились! На следующий день я пригласила ее к себе в апартаменты поболтать, выпить кофе, а на прощание подарила букет желтых тюльпанов, с которыми­ она уехала праздновать день рождения брата. Она и сейчас стоит у меня перед глазами: с фирменной рыжей шевелюрой, в платье непонятного кроя, на высоченных каблуках, садящаяся на велосипед! Потрясающая женщина — без комплексов! Кстати, через день она

прислала мне вечернее черное платье в пол в качестве подарка. Лаконичное и очень стильное. И по размеру идеально подошло — глаз у Вивьен наметанный.

С Джоном Гальяно тоже любопытная история вышла. Я принимала участие в фотосессии для одного из французских модных журналов и должна была позировать в его нарядах. И вот спешу на примерку в Дом моды в центре Парижа, поднимаюсь на четвертый этаж и вижу на входе небрежно одетого мужчину — в футболке, кедах и рваных джинсах. Спросила у него, где проходит кастинг, он мило что-то прощебетал и указал на дверь. Потом оказалось, что это и есть знаменитый Гальяно! Меня впечатлило, насколько этот талантливый человек прост в общении, самодостаточен и непритязателен в выборе одежды. Вот этому кому-то стоит поучиться.

— Недавно купила сразу несколько пиджаков разных цветов, но ношу их редко. Фото: Андрей Салов

Девятилетняя дочь балерины Ариадна, как и большинство девочек, рано начала интересоваться маминым гардеробом. В полтора года она уже примерила ее туфли на каблуках и балетную пачку. Сейчас девочка выбирает себе обновки самостоятельно — под присмотром гувернантки.

— Я вижу, что у Ариши есть вкус и понимание того, что на самом деле ей нужно, и не вмешиваюсь в этот процесс. Для меня важнее другое. Мы с дочерью очень близки. Я стараюсь передать ей весь тот опыт, которым обладаю сама. Это касается в первую очередь отношения к жизни, к людям, к мужчинам. У Ариши уже есть любимый мальчик. Между ними настолько трогательные и уважительные отношения, что, наблюдая за ними, я окунаюсь в атмосферу чего-то очень чистого. Дети зачастую гораздо добропорядочнее, чище и интереснее взрослых. У Ариши в классе семь человек, и до последнего времени она была там единственной девочкой. Но в этом году появилась еще одна ученица, зовут ее Арина. И у Ариши возникли серьезные вопросы. Так, дочь спросила своего любимого мальчика: «Сережа, а если Арина в тебя влюбится, как ты отреагируешь?» На что он ей ответил: «Ариша, жемчужину своей жизни я уже нашел — это ты. Я всегда буду тебя любить и тобой восхищаться!» Вот так.

Для меня самое главное, что у меня растет добрая, искренняя девочка, которая всегда думает, как помочь другим. Я воспитывала ее на примере деток из детских домов, приютов, интернатов — тех, кому в этой жизни повезло меньше. Я не могу воссоздать для нее те условия, в которых жила я сама, когда мы с родителями, бабушкой-инвалидом, котом, собакой и попугайчиком ютились в однокомнатной съемной квартире. Но для меня было важно, чтобы мой ребенок понимал: деньги имеют цену, просто так в жизни ничего не дается и нужно ценить то, что у тебя есть.

Когда Арише исполнилось четыре года, я взяла ее с собой в Сочи в Дом малютки, объяснила, что там живут детки без родителей, у них порой нет даже самых необходимых вещей. Конечно, как у любого ребенка, у Ариши в три-четыре года начались капризы из серии: «Не хочу есть йогурт черничный, а хочу клубничный!» Или: «Не надену колготки розовые, хочу зеленые!» Но после поездки в детский дом подобных фраз больше не звучало. Зато часто слышу просьбу: «Мама, расскажи мне, пожалуйста, еще раз о тех детках, которым нечего носить. Чем мы можем им помочь?» И моей дочери все равно, как одета ее мама, — у нас в семье другие приоритеты.