Высоцкий спасал Удовиченко от похмелья дефицитным чаем

У меня гитара есть — расступитесь стены!

«Карьера Димы Горина», 1961

Сниматься в кино Высоцкий начал в 1959 году: сыграл в эпизоде в фильме «Сверстницы». Его герой — студент произносит в кадре лишь пару фраз. Об этой работе на встречах со зрителями Владимир Семенович говорил, что полноценным дебютом в кино ее считать никак нельзя. Совсем другое дело – фильм «Карьера Димы Горина».

Горина сыграл Александр Демьяненко, а Высоцкому досталась роль шофера Софрона – не главная, но очень заметная. Он получил ее не сразу, хотя пробы летом 1960 года прошел успешно. Но режиссеры Фрунзе Довлатян и Лев Мирский, снимавшие свою первую картину, сначала все же предпочли Льва Борисова, за плечами которого был уже десяток киноработ, среди которых – фильмы «Высота» и «Судьба человека».

Съемочная группа уехала в Карпаты, а Борисова решено было заменить «в силу определенных обстоятельств». Поговаривали, из-за того что пил не в меру и на съемки опаздывал… Тут-то режиссеры и вспомнили о Высоцком. 29 сентября он получил вызов, а 30-го уже начал сниматься.

Настоящим испытанием для начинающего артиста стала съемка сцены, в которой Софрон в кабине своего грузовика обнимает Галю Березку (Татьяна Конюхова) – любимую женщину Горина.

«Я был тогда молодым и скромным. А тут – известная актриса, красивейшая женщина! — вспоминал Высоцкий десять лет спустя на встрече со зрителями. – И я смутился, начал отказываться: нет, не могу, пусть дублер играет! Режиссеры упрекали: ты же артист мхатовской школы, а кочевряжешься. Даже сама Конюхова не выдержала и сказала: «Володя, ну что ты, в конце концов! Смелее!» Я, конечно, сдался, и мне даже понравилось».

Много лет спустя его стеснительность Конюхова объяснила совсем иначе. По вечерам после работы съемочная группа часто устраивала вечеринки, на которых Высоцкий, душа компании, пел свои песни. Конюхова не приходила, отсиживалась в своем номере. Она ждала ребенка и неважно себя чувствовала. «Как-то Высоцкий заглянул в мою гримерку, спросил: «Почему ты никогда не приходишь посидеть с нами?» Мне не хотелось никому ничего объяснять, и неожиданно для себя самой я выпалила: «Не люблю блатных песен». Высоцкий страшно смутился. Мне и теперь стыдно за то, что поддалась тогда плохому настроению — и обидела талантливого коллегу! Вот почему он не хотел играть ту сцену в кабине…»

История с Конюховой исключение, обычно Высоцкий дублеров не требовал. Даже на опору ЛЭП (линия электропередачи) забрался сам! В тот день дублеры-монтажники опаздывали, и режиссеры пообещали премию тем артистам, которые отважатся подняться на высоту 42 м. Большинство, включая Александра Демьяненко, не осилили и половины пути. До верха добрались только двое: Алексей Ванин и Владимир Высоцкий. Наверху свистел ветер, обоим было не по себе. Высоцкий, глянув вниз, крикнул, что с опоры его теперь снимет только аварийная машина. Но тут подоспели монтажники и показали актерам, как надо спускаться.

«Ребята так лихо спускались по 40-метровому канату, можно сказать, падали вниз, что у меня дух захватило, — признавался Высоцкий. — Но рискнул, попробовал сделать так же – и оказалось, нет ничего сложного! Там, в Карпатах, я многое для себя открыл: могу автомобиль водить, на лошади ездить и о профессии монтажника-высотника кое-что знаю. Короче, в случае чего куском хлеба в старости буду обеспечен!»

Альпинистка моя, скалолазка моя

«Вертикаль», 1966

Высоцкий часто повторял, что любит работу в кино за возможность путешествовать, знакомиться с интересными людьми и открывать что-то новое. В фильме «Вертикаль» он научился азам восхождения на горные вершины.

А начиналось все так. Станислав Говорухин и Борис Дуров, заканчивавшие ВГИК, искали сценарий для дипломного фильма. Директор киностудии предложил им свой — про альпинистов, который назывался «Мы одержимые». Сюжет совершенно не впечатлил молодых режиссеров. Друзья попытались сделать собственный вариант, но он получился не намного лучше.

Поломав голову, они решили строить фильм на песнях. Кого же из исполнителей пригласить – Визбора? Окуджаву? А может, Высоцкого? Владимиру Семеновичу сценарий тоже не понравился, но, узнав, что в фильме можно будет написать и исполнить много своих песен, он переменил свое мнение. Едва дождавшись окончания гастролей в Театре на Таганке, Высоцкий приехал в Приэльбрусье. Горы потрясли его так, что несколько суток артист не выходил из номера – писал песни. Через три дня одной из первых была готова знаменитая «Скалолазка». Снимали в горах несколько месяцев, Владимир Семенович успел совершить восхождение и на Большой Когутай, и на гору Донгуз-Орун, даже получил третий спортивный разряд и значок «Альпинист СССР».

Песни продолжали рождаться в процессе съемок. «Я видел, как чуть не погиб известный наш альпинист Живлюк из ЦСКА, – вспоминал позже актер. – Группа шла на штурм пика Вольной Испании, и их побило камнями. Там, в горах, как в бою. Я написал тогда песню, которая называется «Здесь вам не равнина…». Через год, вернувшись в те места, увидел слова этой песни, высеченные на могиле трех погибших ребят…»

А с другим произведением Высоцкого связан забавный эпизод. Говорухин и Высоцкий жили в одном номере гостиницы «Иткол». Как-то режиссер заглянул в тетрадку, прочитал в ней слова новой песни, написанной Высоцким буквально несколько часов назад, и решил его разыграть. Когда Владимир Семенович начал с жаром зачитывать строчки, Говорухин укорил его – мол, то, что он выдает за свое сочинение, на самом деле известная в Кабардино-Балкарии альпинистская песня.

— Что ты выдумываешь! Я ее сегодня написал! – возмутился Высоцкий.

— Ты как тот Остап Бендер, который всю ночь сочинял «Я помню чудное мгновенье», а утром вспомнил, что это уже придумал Пушкин! — подначивал Станислав Сергеевич. – Там и припев есть, вот послушай:

Отставить разговоры!

Вперед и вверх, а там…

Ведь это наши горы,

Они помогут нам…

Высоцкий побледнел: «Не может быть…» Купился! Видя его искреннее огорчение, Говорухин сжалился над другом и сознался во всем.

Всего для «Вертикали» было написано 11 песен, однако вошло в фильм только девять – больше оставлять было нельзя, иначе лента превратилась бы в киноконцерт Высоцкого. Осталась за бортом и легендарная «Скалолазка», которая чуть не рассорила всех дам из съемочной группы. Альпинистка Светлана Лепко уверяла, что эта вещь была посвящена ей, тренер Мария Готовцева была уверена, что именно она вдохновила Высоцкого на столь проникновенные стихи, а актриса Лариса Лужина многократно рассказывала в интервью о том, как влюбленный Высоцкий посвящал ей песни.

Но правду знал, конечно, только Владимир Семенович…

Кстати, Юрий Визбор после выхода фильма пожалел, что отказался от участия в проекте. Ведь режиссеры послали ему сценарий раньше, чем Высоцкому. Встретившись с Борисом Дуровым, он сказал об этом. Дуров же в ответ откровенно заметил, что он-то как раз не жалеет совершенно! Визбор конечно написал бы талантливо, но совершенно по-другому. «Вертикали» нужны были жесткие, солдатские вещи – как раз такие и написал о горах Высоцкий.

Ну и рожа у тебя, Шарапов!

«Место встречи изменить нельзя», 1979

Аркадий и Георгий Вайнеры презентовали Высоцкому экземпляр своей новой книги «Эра милосердия», сообщив, что собираются снимать по ней фильм. Владимир Семенович всю ночь провел за чтением, а наутро приехал к писателям и категорически заявил, что Глеб Жеглов – это его роль. Вайнеры съехидничали: «Неужто Сергей Шакуров хуже сыграет? А Николай Губенко?»

Высоцкий смешался: «Да, Коля, пожалуй, и лучше сыграет. Но так, как я, не сможет все равно!»

Ради Высоцкого Вайнеры даже согласились отойти от книжного описания Жеглова. В «Эре милосердия» капитан был плечист и высок, а рост Высоцкого был всего 170 см.

Режиссерское кресло поначалу должен был занять Алексей Баталов, однако он хотел сам играть главную роль. Взамен Высоцкий предложил Станислава Говорухина, с которым подружился еще на съемках «Вертикали», — его и утвердили.

Говорухин пообещал авторам не править сценарий и прислушиваться к их мнению. Однако нарушил обещание еще до начала съемок, выбрав на роль главного помощника Жеглова, опера-новичка Володи Шарапова, актера Владимира Конкина. Правда, существует версия, периодически всплывающая в разных СМИ, что Говорухину начальство поставило ультиматум: если он хочет снимать «сомнительного» Высоцкого, то должен взять и «правильного» Конкина, который прославился идеологически выдержанной ролью Павки Корчагина. 

Действительно, Вайнеры и Высоцкий, посмотрев кинопробы, были категорически против Конкина. Но именно Говорухин смог его отстоять. По словам братьев, режиссер «привел еще с десяток Конкиных – только таланта у них было поменьше». И вопрос с «Павкой» решился положительно, только сам Конкин в первые же дни съемок пожалел о том, что согласился на эту работу. Высоцкий явно забивал коллегу в кадре. Его раздражало все: как Конкин произносит реплики, как двигается – и своих мыслей он не считал нужным скрывать.

«Владимир Семенович был давно дружен с Говорухиным, поэтому считал, что имеет право делать замечания всем и вся, — вспоминал Владимир Конкин спустя годы. – Думаю, что он пользовался своей луженой глоткой чаще, чем следовало».

Владимир Семенович приходил на площадку с четко вызубренным текстом и не терпел, когда кто-то из партнеров по фильму свои реплики забывал. К сожалению, с Конкиным это случалось — и Высоцкий не упускал случая проехаться насчет непрофессионализма молодого артиста. Ссора в кадре Жеглова с Шараповым из-за кошелька, подкинутого Кирпичу, удалась с первого дубля. Сыграть ее двум актерам, не выносившим друг друга, не составило никакого труда.

Кстати, именно Высоцкий подсказал Станиславу Садальскому, исполнителю роли Кирпича, изюминку: эдакий приблатненный шепелявый говорок. И хотя Стасу от Высоцкого тоже нередко доставалось, он сохранил приятные воспоминания о съемках.

Ларисе Удовиченко, сыгравшая в «Месте встречи…» Маньку Облигацию, партнерство с Высоцким тоже очень понравилось. Актрисе тогда было 22 года, это была одна из первых ее серьезных ролей. Однажды, после длинного съемочного дня, благодушный Говорухин напутствовал актеров: а теперь, мол, отправляйтесь бороздить злачные места Одессы! Юная Удовиченко восприняла слова режиссера слишком буквально. И наутро изо всех сил пыталась не дышать на партнера по кадру Высоцкого: «ночной жизнью» от Маньки Облигации несло за версту. От стыда актриса готова была провалиться сквозь землю. Но Высоцкий отвел ее в сторонку, успокоил: «Не стесняйся, с кем не бывает!» А затем подарил дефицитную жестяную банку с английским чаем Earl Grey, привезенным из-за границы. Чтобы прийти в себя, Удовиченко весь день пила этот чай.

Съемки контролировал министр МВД СССР. Он решил, что Жеглов должен появляться на экране в милицейской форме. Просьбу высокопоставленного чиновника донесли до режиссера. Говорухин понимал, что «просьба» в данном случае — это приказ, но и прекрасно знал характер своего друга.

Поначалу Высоцкий действительно категорически отказался надевать форму — для него милиция сталинских времен четко ассоциировалась с людьми, творившими беспредел. В результате нашли компромисс. В сценарий добавили эпизод, в котором Глеб Жеглов примеряет китель, в шутку называя его пижамой.

Во время съемок Владимир Семенович начал было писать песни. Но через какое-то время оставил эту идею, решил не запутывать зрителей. «Как только раскрою пасть, из начальника отдела борьбы с бандитизмом 1945 года я превращусь во Владимира Высоцкого, — объяснял он. — Это само по себе было бы приятно, но будет сильно рушить драматургию фильма».

С Вайнерами Высоцкий договорился, что напишет несколько песен к сценарию продолжения «Места встречи…» Но не случилось…

Чуть помедленнее кони…

Режиссеры часто приглашали Высоцкого в свои проекты. Он сыграл в 30 фильмах – и по разным причинам не сыграл в 20. К концу 1960-х Владимир Семенович с точки зрения официальных властей выглядел диссидентом. Руководство Госкино и цензоров от одного имени барда трясло. Когда режиссер Геннадий Полока предложил Высоцкого на роль кавалериста, который помогает ЧК в фильме «Один из нас», секретарь Союза кинематографистов Всеволод Санаев заявил дословно следующее: «Только через мой труп в этом фильме будет играть Высоцкий! Надо будет, мы и до ЦК дойдем!» КГБ, курировавший фильм, не мог представить, чтобы такого положительного героя играл человек, увлекающийся алкоголем, поющий блатные песни и к тому же муж иностранной подданной.

Альберт Мкртчян, начиная работу над фильмом «Земля Санникова», видел в роли Крестовского только Владимира Семеновича. Высоцкий даже успел написать для картины три новые песни: «Белое безмолвие», «Капитана в тот день называли на ты» и «Чуть помедленнее, кони». А на небольшую роль невесты начальника экспедиции была приглашена Марина Влади.

Но за несколько дней до начала съемок по «Немецкой волне» передали песни Высоцкого. И, несмотря на то что съемочная группа уже выехала на Финский залив, с роли его сняли. Не помогло даже то, что бард добился личной аудиенции у зав. отделом культуры ЦК КПСС. В результате роль отдали Олегу Далю, который так и не простил режиссеру, что его пригласили не сразу, а лишь из-за вылета Высоцкого. 

Впрочем, причины, по которым Владимир Семенович мог не попасть в очередную картину, были разными. С режиссером Арсением Тарковским актера связывали давние приятельские отношения. И если в роли капитана Холина в картине «Иваново детство» кандидатуру Высоцкого не утвердил худсовет, то роль сотника Степана в фильме «Андрей Рублев» актер потерял, потому что накануне съемок запил. Этого Тарковский простить ему не смог, сказал: «Володя, я с тобой работать больше никогда не стану, извини».

И бездны мрачной на краю…

«Маленькие трагедии», 1979

«Пушкинские герои живут «бездны мрачной на краю» и находят «неизъяснимы наслажденья» в таком течении жизни, — говорил режиссер фильма «Маленькие трагедии» Михаил Швейцер. – Дон Гуан такой человек. И Высоцкий – такой же. Поэтому других кандидатов на эту роль у меня никогда не было».

Швейцер увидел Высоцкого в образе Дон Гуана еще в 1972 году, впервые задумавшись о постановке «Маленьких трагедий» в кино. А через два с половиной месяца, в марте 1979-го, Владимиру Семеновичу позвонил Анатолий Эфрос. Он делал радиоспектакль по «Маленьким трагедиям» Пушкина и предложил Высоцкому сыграть… Дон Гуана. «Не может быть, вы сговорились!» — удивленно воскликнул Высоцкий. В совпадение не верилось, однако никакой договоренности у Швейцера и Эфроса не было. Мистика!

Швейцер три месяца боролся за кандидатуру Высоцкого и победил. Съемки начинались в 9 утра, и Высоцкий ни разу не сорвал график, хотя в то время уже чувствовал себя настолько плохо, что это невозможно было скрыть. Партнерша Владимира Семеновича по фильму Наталья Белохвостикова рассказывала, что он появлялся на площадке бледным и уставшим, несмотря на начало дня. Вечерами после записи ему предстояло играть спектакль в Театре на Таганке, а потом он успевал отыграть концерт в каком-нибудь институте…

На съемках Высоцкий выкладывался по полной. Белохвостиковой казалось, что он играет каждый дубль как последний.

Целиком «Маленькие трагедии» Владимир Семенович так и не посмотрел, да и свою часть — «Каменный гость» — видел лишь во время монтажно-тонировочного периода. Третью серию фильма показывали в тот день, когда Высоцкий давал концерт. Зная об этом эфире, он сказал зрителям со сцены: «Ну, вы-то эту часть картины успеете посмотреть. А я уже нет…» Это было вечером 3 июля 1980 года. Любимому артисту оставалось жить всего три недели…