Соловей Разбойник: почему Игорь Жижикин завидовал Ивану Охлобыстину?

Сценаристу и исполнителю главной роли Ивану Охлобыстину — белое кожаное пальто. Игорю Жижикину — разрисованный автомобиль-малышку. Михаилу Горевому — бордовые ботинки. А Евгению Стычкину — чудесное исцеление… кувалдой.

«Слон» вместо «Соловья»

Евгению Стычкину постоянно приходилось пить обезболивающие таблетки: на программе «Цирк со звездами» он надорвал сухожилие, и теперь от нагрузок болит плечо. В фильме «Соловей-разбойник» у Евгения роль бухгалтера, подавшегося в «банду», которая уничтожает «дураков и предателей». Актер день за днем усердно махал кулаками и мачете и в какой-то момент уже просто не мог поднять руку. Беда не приходит одна: в сцене драки двухмет­ровый Сергей Бадюк размахнулся — и нечаянно попал по Евгению огромным молотом! Хотя и бутафорским, но весящим 10 кг. Стычкин рухнул — все бросились к нему:

— Женечка, ты жив?! Как ты?

Сраженный кувалдой актер лежал не шевелясь и отрешенно смотрел в небо. А потом удивленно сказал­:

— Плечо-то прошло.

С этого момента на съемочной площадке появилось выражение: «Если у вас что-то болит… поможет доктор Бадюк и его молот».

Сценарий о менеджере, бухгалтере и кузнеце, переквалифицировавшихся в Робин Гудов, Иван Охлобыстин написал в 2004 году.

— Я придумал историю про разбойников, после того как патриарх Алексий II благословил меня на съемки в кино, — рассказал «ТН» Охлобыс­тин. — И с тех пор основательно переписывал сцена­­рий два или три раза. В первый раз «Соловья» хотели снимать еще два года назад. Я тогда был очень плотно занят в «Интернах», и на главную роль пригласили Сергея Шнурова. Мне он нравится, из него мог бы получиться харизматичный Соловей-разбойник, но по разным причинам съемки решили перенести. Теперь же я смог сыграть сам — в работе над сериалом «Интерны» была внушительная пауза. Зато Шнуров снялся в фильме «Слон»: там продюсеры тоже выбирали между ним и мною. Видимо, есть в нас что-то похожее.

Рекомендовав продюсеру Любови Калинской кандидатуру своего 22-летнего студента Егора Баранова, режиссер Сергей Соловьев сказал: «Он такой же, как Охлобыстин, только в режиссуре». Когда съемки «Соловья» приостановили, студия «Ортодокс» предложила Егору снять комедию «Самоубийцы» — и перед тем как пролить реки крови в одном кино, Евгений Стычкин совершил у него не одну попытку суицида в другом.  

Бояться после слова «лопата»

— Режиссер Баранов с виду спокойный, но внутри ужасно кровожадный и беспощадный! Он хуже Роберта Родригеса и Квентина Тарантино, — признался Игорь Жижикин, играющий роль спецагента Н7. — Мне кажется, «Соловей-разбойник» побил все рекорды по убийствам и «рекам крови» и его должны занести в Книгу рекордов Гиннесса. Мне довелось участвовать в самой массовой баталии фильма. Я сам выполнял сложные трюковые сцены у Стивена Спилберга, Клинта Иствуда и Квентина Тарантино, был воздушным гимнастом в «Цирке дю Солей» — но именно этот бой вспоминаю с содроганием. В чистом поле на тебя несется человек триста с лопатами! И лишь пятнадцать из них профессиональные каскадеры, а остальные — обычные солдаты, которым сказали бежать, обгоняя друг друга. Каждый может споткнуться, промахнуться… Ты не знаешь, в какой момент и откуда получишь удар, а при этом надо, не выходя из образа, орудовать своим самурайским мечом! Съемки в этой сцене требовали такой виртуозности и точности движений, что я бы их приравнял к получению высшего хореографического образования. Последний съемочный день фильма пришелся на мой день рождения, и я получил царский подарок: костюм, в котором снимался, самурайские мечи, на которых сделали гравировку «Агенту Н7», и еще маленькую машинку Daewoo Matiz — на ней рассекал мой герой, а теперь я сам иногда по Москве гоняю. Надеюсь, что скоро у меня появится еще один сувенир, связанный с «Соловьем-разбойником». Ваня Охлобыстин играл с золотыми пистолетами — я просто с ума сошел, когда их увидел, и упросил продюсера Любовь Калинскую купить мне один такой же.

Револьвер Жижикину везут издалека — из Японии. Сначала оружие для героя Охлобыстина хотели просто покрасить золотой краской — но это смотрелось слишком грубо. И тут пиротехник Захар Литвинов вспомнил, что видел у друзей прекрасные позолоченные револьверы, купленные в Стране восходящего солнца. Стоили они около $1,5 тыс., зато выглядели как настоящие­.

Три белых пальто

Сам Иван Иванович получил на память о съемках белое кожаное пальто, в котором ходил его Севастьян Соловьев. Оно не просто досталось на память, но и выручило Охлобыстина в ответственный момент. 10 сентября прошлого года он устраивал в «Лужниках» знаменитый литературный вечер «Доктрина 77» — и поехал туда прямо из-под Костромы, со съемок «Соловья-разбойника».

— Был ливень, — вспоминает Охлобыстин, — и я подумал: в чем же выступать в такую погоду?! Девчонки-костюмеры меня выручили и дали пальто. Для съемок сшили три одинаковых. Одно было девственно чистым, когда я по сценарию снимал его с героя Михаила Горевого. Второе, наоборот, изрядно измазано кровью и помято. А третье, самое любимое, просто имело слегка поношенный вид. Вот в нем я в «Лужниках» и выступал. Когда съемки закончились, мне его подарили. Больше я его пока никуда не надевал, но этой осенью еще планирую поносить… А роскошные ботинки с железной подошвой я просто так по доброй воле не обую — они тяжеленные. Ох и намучился я в них кувыркаться­!

— Я так переживала за Ивана, — говорит художник по костюмам Екатерина Дыминская. — Эти ботинки, обитые металлом, раза в полтора тяжелее «мартинсов», а Охлобыстин в них все время дрался, выполнял трюки. И меня же успокаивал: «Ничего, зато я ноги дополнительно подкачаю! Ерунда, зато какая у меня в них походка!» Я сначала и пальто ему собиралась сшить из кожи КРС, то есть крупного рогатого скота, — хотелось, чтобы оно выглядело жестким, как у комиссаров в Гражданскую войну. Но оно бы тогда весило все 15 кг, так что выбор пал на козлиную кожу, которая существенно легче.

Другим актерам повезло с обувью куда больше, чем Ивану Ивановичу. Оксана Фандера, которая играет оперную певицу по кличке Прима, взяла на память о съемках сапоги. Стычкину достались ботинки. А Михаил Горевой, снимавшийся всего один день, успел полюбить бордовые штиблеты своего героя.

— Они удобные и уютные, как тельняшка, но только на ногах, — объяснил Горевой. — Я сказал костюмерам, что хочу их купить, но мне их подарили.

Роль у Горевого небольшая, но знаковая. Причем играть ее должен был другой актер. Тот заболел. На замену нашли нового — но у него внезапно заболела дочь. И выяснилось это вечером за день до съемок! В отчаянии продюсер позвонила незнакомому на тот момент Горевому. «Когда сниматься? Послезавтра? Ладно. На «Мосфильме»?» — «Под Костромой…» — «Просто отлично, — сыронизировал он. — У меня как раз будет спектакль!» — «Тогда спектакль придется отменить!» — отчаяние придало продюсеру наглости. В итоге на сцену вместо Горевого вышел другой артист.

— Ну как бы я отказал Ивану Ивановичу? — улыбается Горевой. — Это же наш ум, честь, совесть и мой друг со времен студенчества. А сценарий я проглотил за час!