Как Марк Уолберг уговорил Скорсезе снять сериал

Бюджет его пилотной серии можно сравнить с бюджетом хорошей голливудской драмы, а за два сезона он успел собрать такой букет наград, что если бы он  был просто фильмом, его, конечно, номинировали бы на «Оскар». Но самое главное – среди его создателей значится имя Мартина Скорсезе, и лишь этот факт заставляет немедленно отнести сериал к категории «must see».

Мартин Скорсезе, автор многих шедевров и всего одного «Оскара» (за что должно быть стыдно Американской киноакадемии) – совсем не тот человек, чье имя ассоциируется с телевидением, и уж тем более с сериалами. Его смог уговорить… Марк Уолберг, тот самый бывший рэпер, успешно переквалифицировавшийся в актеры и продюсеры. Четыре года назад Уолберг раскопал книгу под названием «Подпольная империя» (Boardwalk Empire) – жизнеописание Атлантик-сити 20-х годов прошлого века.

Тогда только что принятый «сухой закон» позволил подняться самым отчаянным и наглым гангстерам, таким как Аль Капоне, Лаки Лучиано, а также тем, кто балансировал между большой политикой и незаконным бизнесом – и тут не найдется равных Еноху «Наки» Джонсону. Мистер Джонсон – городской казначей, и «крестный отец» местной бандитской шушеры, закрывал глаза на спекуляцию алкоголем и на более тяжкие преступления, получая свою долю с каждой проданной бутылкой виски, с каждого борделя и игрового автомата. «У нас есть виски, вино, женщины, — говорил он – Я не буду этого отрицать и просить прощения».

Джонсон не был жестоким человеком, он любил детей, заботился о своих женщинах (одну из них, бедную иммигрантку, Енох подобрал буквально на улице). У него «всего лишь» были свои, человеческие слабости – к примеру, любовь к роскоши. Самая шикарная машина в городе принадлежала, естественно, Джонсону. Он также надевал только самые дорогие костюмы, сшитые на заказ, жил в отеле «Ритц», и каждый день менял свежую гвоздику в петлице.

Мартин Скорсезе, считавший эпоху 20-х своей любимой, не мог пройти мимо такого материла. Одним из важных факторов, повлиявших на его решение, он считал само современное телевидение. «То, что снимают кабельные каналы, в первую очередь HBO, было нашей заветной мечтой в 60-е, — говорил Скорсезе – Такая степень свободы, в том числе творческой… Ничего подобного не было ни в 70-е, ни в 80-е, ни в 90-е. И, наконец-то! Можно сказать, я ждал этого приглашения, потому что по своей манере вообще тяготею к эпическим формам».

Писать сценарий привлекли еще одного специалиста по гангстерам, Теренса Уинтера (именно он придумал «Клан Сопрано»). Марк Уолберг, в числе прочих, стал продюсером.

Наверное, еще никогда за историю телевидения кастинг не проходил так легко. «Скорсезе, буквально магнит для актеров, — говорил Уинтер – С ним хотели работать  все. После звонка очередной звезды я думал, какую бы еще роль для него, или нее, придумать».

Прототип главного персонажа Енох Джонсон (авторы изменили фамилию на «Томпсона», чтобы оставить себе простор для творчества) в реальности был плотным крупным мужчиной. Кто первый вам приходит на ум, читая подобное описание? Правильно, Джеймс Гандольфини, исполнитель главной роли в «Клане Сопрано». Поскольку Гандольфини нельзя было использовать из этических соображений, Скорсезе провел пробы с актером схожей комплекции — Алеком Болдуином. Но это было совершенно «не то». И тогда Марти вспомнил о Стиве Бушеми, с которым он работал лишь однажды, на «Нью-Йоркских историях». Внешне Бушеми совершенно не был похож на «Наки» — напротив, он выглядел прямой его противоположностью. Но именно эта «непохожесть» оказалась правильным ходом: на фоне реальных персонажей, вроде Капоне и Лучано, должен был существовать такой, полуабстрактный, герой.

Остальных актеров, Майкла Питта, Келли Макдональд, Майкла Шеннона, подобрали быстро. Скорсезе не интересовало, насколько они знамениты – гораздо больше его интересовала «похожесть» характеров и ретро-типаж – режиссер известен своей требовательностью в мелочах, прежде всего стилистических.

Именно эта требовательность стоила продюсерам канала HBO немало нервов, и еще больше денег. В Бруклине был воссоздан в натуральную величину «кусочек» Атлантик-сити. Только на сооружение дощатого настила набережной длиной 90(!) метров, было потрачено $5 млн. «Этот настил – и есть «сердце» Атлантик-сити», — говорил Скорсезе. Стоит добавить, что в дословном переводе и название сериала звучит как «Империя дощатого настила» (boardwalk – англ.)

Атлантик-сити «собирали» по старым открыткам и архивным фотографиям. С не меньшей дотошностью были продуманы костюмы – часть из них позаимствовали из музеев, часть сшили из ткани, выполненной по старым технологиям. И уж конечно, Скорсезе позаботился, чтобы ежедневно в петлице у главного героя была исключительно свежая гвоздика.

«Подпольную империю» критиковали только до выхода пилотной серии – говорили, что это настоящее расточительство, тратить столь огромные суммы на «какой-то там» сериал. Ходили слухи, что бюджет пилота составлял $50 млн. (позже оказалось, что «всего» восемнадцать). В качестве «живой» рекламы в нью-йоркской подземке ходили старинные поезда 20-х годов, специально доставленные из музейного депо.

Однако выход первой серии расставил все по своим местам – такой высокий рейтинг канал не получал за последние пять лет. Через два дня после премьеры было объявлено о съемках второго сезона: так сериал эпических пропорций с ходу набрал отличную скорость. Теперь уже критики наперебой расточают ему комплименты: хвалят и выдающийся визуальный стиль, и работу актеров… И, кажется, именно «Подпольную империю» стоит благодарить за новую волну фильмов о «ревущих двадцатых», которые снимаются для большого экрана. Только в этом сезоне мы увидим и «Великого Гэтсби» и «Самый пьяный округ в мире», которые тоже по-своему трактуют тему больших денег, мужчин в широкополых шляпах и отличного кукурузного виски. Как говорил Аль Капоне, «все, совершенное тобой, к тебе же вернется».