У войны — женское лицо
Говорят, у войны – не женское лицо, но в Великую Отечественную все было иначе. Суровое лицо женщины-матери с известного плаката вдохновляло лучше патриотических речей, солдаты бросались в бой не только «за Родину, за Сталина», но и за «синий платочек» из песни в исполнении Клавдии Шульженко. Каждый, кто прошел войну, может вспомнить сестричку, что спасла его на поле боя, или в лазарете. У них, женщин, прошедших войну – самые трагичные, самые поразительные, самые яркие судьбы. В кино это видно особенно.
Вероника («Летят журавли», 1957)
Этот фильм мог появиться только в хрущевскую Оттепель, да и то случайно – говорят, Никита Сергеевич рвал и метал, когда увидел «Журавлей» на большом экране: «Ваша Вероника – шлюха!» В действительности фильм Михаила
Калатозова говорил о тех, о ком говорить было не принято: о подругах, женах, невестах, которые не дождались. Женская слабость, переменчивость, влюбчивость прощается только в мирной жизни, в войну – никогда. Трагедия Вероники, ошибка, за которую она расплачивалась всю жизнь – в том, что потеряв родителей во время бомбежки, и мучаясь от неизвестности (ее жених «пропал без вести», а на самом деле погиб), вышла замуж за другого. Но именно этот поступок делает ее настоящей и живой, помогает ее понять и, в конце концов простить, потому что – кто из нас без греха? Этот фильм перевернул сознание не только наших зрителей, но и западных, а Татьяна Самойлова чуть не стала звездой международного масштаба… жаль, что Оттепель быстро закончилась.
Женечка Земляникина («Женя, Женечка и «Катюша», 1967)
Комедия про войну – самый сложный, и самый необычный жанр даже по сегодняшним временам, а уж полвека назад тем более (сразу после премьеры ее назвали «идеологически вредной»). Но сценарий к «Женечке…» написал не
кто-нибудь, а фронтовик Булат Окуджава, Женя Колышкин – это и есть интеллигентный московский мальчик Булат, ушедший на фронт со школьной скамьи. А Женечка Земляникина – это его первая любовь, безымянная связистка, с низким голосом и сильным характером («Ты же еще малявка, да?» — смеется она над влюбленным солдатиком). На роль Женечки «Ленфильм» хотел Наталью Кустинскую, но Булат и режиссер Мотыль отстояли свою кандидатуру – никому неизвестную Галю Фигловскую. Земляникина так и осталась ее звездной ролью – самой яркой и самой трагической. Как известно, в финале фильма девушка погибает – и эта смерть моментально превращает комедию в пронзительную драму.
Рита Осянина, Женька Комелькова и другие («А зори здесь тихие…», 1972)
Фронтовик Станислав Ростоцкий снял этот фильм по повести Бориса Васильева в память о медсестре, которая вынесла его, раненого, с поля боя. Он не запомнил ее имени, и не знал ее дальнейшей судьбы – остается лишь надеяться, что она не была столь же печальной, как судьбы пяти девушек-зенитчиц под начальством старшины Васкова. Они были непохожи – разный возраст, разное социальное положение – но война объединила их сначала в одном бараке, а потом в одном лесу с удивительно красивыми и тихими зорями. И они погибали одна за другой –погибали нелепо и трагично. Особенно запомнилась красавица Женя (Ольга Остроумова), которая была похожа на русалку, любила красивое белье, и шла на смерть с песней на устах: «Нет, не любил он…»
Маша и Зоя («В бой идут одни старики», 1973)
В «мужском» фильме про войну замечательного Леонида Быкова всего два женских образа, зато каких! Пара девушек-летчиц, которые, как кошки (ведь все женщины немного кошки), летают сами по себе, добавляя себе «звездочки» на фюзеляже за каждый подбитый «мессершмит» — их сыграли Ольга Матешко и 17-летняя(!) Евгения Симонова. У героини Симоновой конкретного прототипа нет, зато рослая красавица Зоя – это точный портрет Героя Советского Союза Надежды Поповой, летчицы эскадрильи 46-го гвардейского женского полка ночных бомбардировщиков (одна из легендарных «ночных ведьм»). В отличие от своей героини Надежда прошла всю войну, и дожила до девяноста лет – ее не стало в июле 2013-го.
Люба Антипова («Военно-полевой роман», 1983)
«Фронтовая королева» Люба Антипова (Наталья Андрейченко) была сделана из того же теста, что и Женечка Земляникина: все солдаты были в нее «немножечко влюблены». Но для рядового Саши Нетужилина это была настоящая страсть: он отчаянно ревновал Любу к комбату, но боялся с ней даже заговорить. Спустя много лет после войны Нетужилин снова встретил свою первую любовь, и едва узнал: она торговала пирожками на площади Свердлова… Как у большинства воевавших режиссеров, сюжет фильма Петра Тодоровского автобиографичен: точно в такой же ситуации он застал бывшую красавицу и гордость полка – только пирожками она торговала у ЦУМа.
Люба Антипова («Анкор, еще анкор!», 1993)
Как и Михаил Калатозов в фильме «Летят журавли», Петр Тодоровский затронул тему, о которой не говорят – только на этот раз речь о «боевых подругах». В тысячах километрах от родного дома, с минимальными шансами выжить, отчаянно нуждающиеся в теплоте и ласке, солдаты влюблялись в медсестричек и связисток. А после Победы возвращались в семью, к законным женам и подругам – в то время как девушки оставались в одиночестве… а иногда и не в одиночестве (у героини Натальи Андрейченко в «Военно-полевом романе» осталась дочь от погибшего комбата). В фильме «Анкор, еще анкор!» полковник Виноградов (Валентин Гафт) хотел поступить по чести – и после войны привез домой «трофейную» подругу Любу Антипову. Вот только одна, официальная жена, у него уже была…