Онлайн-журнал о шоу-бизнесе России, новости звезд, кино и телевидения

Как фильм «Иваново детство» стал шедевром

0

Ровно 55 лет назад, а именно 8 сентября 1962 года картина «Иваново детство» получила Гран-при Венецианского фестиваля — «Золотого льва Святого Марка». «ТН» рассказывает о том, как Андрей Тарковский открыл новый жанр военного кино.

К слову, венецианский лев — не единственная награда фильма. В том же году он получил высшую награду «Злотые ворота» на МКФ в Сан-Франциско, а лучшим режиссером был признан автор киноленты — дебютант в полнометражном кино Андрей Тарковский. В общей же сложности «Иваново детство» удостоилось почти двух десятков разных призов.

«Иван видит сны»

Сюжет фильма возник из повести Владимира Богомолова (фронтовик, разведчик, писатель — автор повести «В августе 44-го…») «Иван», написанной автором в 1957 году, и уже тогда переведенной на 20 языков мира. Впоследствии произведение будет переведено на 40 языков и переиздано более 200 раз. Примечательно, что Тарковский характеризовал его как рассказ «слабенький», но усматривал в том плюс, поскольку, по его мнению, «для кино легче адаптировать плохо написанную прозу».

Первоначально над экранизацией работал другой постановщик — Эдуард Абалов, причем с другой съемочной группой и актерами. Но в разгар съемок отснятый материал был показан художественном совету, который посчитал его крайне слабым, неудавшимся. После чего Приказом гендиректора «Мосфильма» от 10 декабря 1960 года работа над фильмом была прекращена: «Качество отснятого материала настолько неудовлетворительно, что использован он в дальнейшем быть не может».

На повестку дня встал вопрос о другом режиссере. Тогда Михаил Ромм предложил кандидатуру своего ученика, вгиковца, недавно с отличием окончившего режиссерский факультет ВГИКа и на тот момент уже известного на студии своей дипломной короткометражкой «Каток и скрипка». Как вспоминал Тарковский, он не знал, что являлся «последним из режиссеров «Мосфильма», кому было предложено взяться за эту картину». А не брались творцы потому, что из 250 тысяч рублей, отпущенных на фильм, истрачена была уже почти половина — 100 тысяч, и ситуация выглядела непоправимой.

После того как Тарковский прочитал сценарий, он сказал своему учителю, что у него в голове возникло решение картины, однако снимать он будет только в том случае, если студия на это пойдет. И добавил: «А если нет, мне там делать нечего». Позже режиссер писал: «Когда я придумал саму идею, мне показалось, что фильм будет держаться, состоится…» На просьбу рассказать, в чем же состоит его идея, молодой режиссер ответил: «Иван видит сны. И снится ему обыкновенное детство — та жизнь, которой он лишен. В снах — обыкновенное счастливое детство; в жизни — страшная нелепость, которая происходит, когда ребенок вынужден воевать…» И добавил: «Как видите, решение излагается буквально в двух строках и занимает всего несколько секунд». Так вспоминал об этом разговоре Михаил Иосифович Ромм.


Кадр из фильма. Фото: Global Look Press


Кадр из фильма. Фото: Global Look Press

Предложение Тарковского в кинообъединении было одобрено. На «Мосфильме» появился новый Приказ — о возобновлении работ по фильму «Иван» с 15 июня 1961 года. Тарковскому предстояло, уложившись в оставшиеся сроки (а тогда с этим было строго), снять новый, концептуально совсем иной фильм. Причем на оставшиеся от предыдущих съемок деньги.

Новый сценарий


Андрей Тарковский с Андреем Кончаловским пишут сценарий. Фото: Global Look Press

Режиссер сразу же изменил название картины и полностью обновил съемочную бригаду. Взял других актеров, привлек оператора Вадима Юсова и композитора Всеволода Овчинникова, с которыми работал над дипломом (с Юсовым продолжится сотрудничество на «Солярисе» и «Андрее Рублеве»). Не стал Андрей Арсеньевич отказываться только от авторов сценария — Владимира Богомолова и Михаила Папавы. Хотя впоследствии сам практически полностью видоизменил сочиненный ими вариант — совместно с Андроном Кончаловским. Однако их фамилии в титрах отсутствуют. К слову, Кончаловский запечатлен в одном из эпизодов фильма — в образе солдатика в очках, пристающего к героине Малявиной с вопросом, не зовут ли ее Машей.


Кадр из фильма. Фото: Global Look Press

Новый сценарий был написан за две с половиной недели. «Мы внесли много изменений, — рассказывал впоследствии Тарковский. — То, что было в первом варианте, было очень плохо. Это не имело никакого решения, поскольку рассказ никак не был переплавлен в кинематографическую форму…» В богомоловской повести история представлена глазами молодого лейтенанта, который несколько раз случайно повстречался с 12-летним разведчиком Иваном — сиротой, потерявшим на войне всех родных, обычным «сыном полка» военной поры. Тарковский развернул «подачу»: в его киноленте все происходящее увидено Иваном и поднимается до уровня высочайшей трагедии. Также режиссер изменил и изначальную сценарную версию, по которой мальчик, главный герой, не был расстрелян немцами, а остался жив. Впоследствии Андрей Арсеньевич говорил: «Я просто влюблен в эту тему. Это ситуация моего поколения. Когда началась война, мне было столько же лет».

В поисках «полной правды»


Кадр из фильма. Фото: Global Look Press

Кандидатуру артиста на роль главного героя Тарковский выбирал из нескольких подростков, но это, скорее, для того, чтобы убедиться в первоначальном своем решении — утвердить Колю Бурляева, дебют которого он увидел в короткометражке Кончаловского «Мальчик и голубь». В роли капитана Холина ему виделся Владимир Высоцкий, но художественный совет пробы артиста забраковал, и в итоге образ на экране воплотил Валентин Зубков. На роль матери главного героя режиссер позвал свою однокурсницу и первую жену Ирму Тарковскую (Рауш). Евгения Жарикова, сыгравшего лейтенанта Гальцева, Тарковский знал по ВГИКу — он еще был студентом, а Машу сыграла первокурсница Школы-студии МХАТ Валентина Малявина.


Николай Бурляев, Валентин Зубков и Евгений Жариков. Кадр из фильма. Фото: Global Look Press


Валентина Малявина. Кадр из фильма. Фото: Global Look Press

В новой версии фильм был снят в предельно сжатые сроки — за пять месяцев, причем с экономией денежных средств на сумму 24 тысячи рублей. Только единственный эпизод — свидание Холина и Маши, их «вальс жизни», в белоснежной березовой роще (позже она же появится в фильме «Андрей Рублев»), — снимали в Подмосковье. Все же основные съемки проходили в пригороде украинского города Канева, на Днепре — непосредственно в тех местах, где развиваются события фильма — в 1943 году, накануне форсирования Днепра. Хотя сначала планировалось большинство сцен снимать в павильонных декорациях.


Валентин Зубков и Валентина Малявина. Кадр из фильма. Фото: Global Look Press

Для мамы 14-летнего Бурляева потребовалось выхлопотать разрешение на долгосрочный отпуск, чтобы она имела возможность контролировать здоровье сына, не отличавшееся богатырской крепостью. Тем более погода стояла сырая, дождливая, съемки были тяжелыми, а режиссер требовал абсолютной достоверности. Благодаря чему юному артисту приходилось ползать в промозглых болотах, порой проваливаясь в них по горло, в ноябре вплавь переправляться через реку в одежде и обуви, подолгу лежать в зябкой осенней грязи. Николай рассказывал: «Он добивался не хорошей игры, а полной правды». И все же артист вспоминает работу с Тарковским «как увлекательнейшее счастливое путешествие», особо подчеркивая «неизменные шутки режиссера, веселящие всю группу»: «Мы работали под руководством озорного, остроумного человека. Благодаря свойственному ему юмору он снимал напряжение, завораживал, облегчал физические трудности».


Николай Бурляев. Кадр из фильма «Иваново детство». Фото: Global Look Press

Добро и зло

Комментируя свое видение образа главного героя, Тарковский говорил: «Бесконечно много из того, что свойственно возрасту Ивана, безвозвратно ушло из его жизни… Он потерял на войне детство и погиб, потому что жил, как взрослый… А за счет всего потерянного — приобретенное, как злой дар войны, сконцентрировалось в нем и напряглось. Иван — это ребенок, снедаемый страстью взрослого… Характер, созданный войною и ею поглощенный… Мальчик, которого не могут заставить любить, скован жестокостью, она проникла внутрь его. Нацисты убили его тогда, когда убили его мать и расстреляли жителей деревни. Он же остался жив, но в это непоправимое мгновение увидел перечеркнутым свое будущее».

А идею фильма в целом Андрей Арсеньевич пояснял так: «Здесь все очень глубоко, страшно и правдиво, здесь нет места приключенческой романтике… Я пытался анализировать состояние человека, на которого воздействует война. Если человек разрушается, то происходит нарушение логического развития. Особенно это касается психики ребенка. Характер героя фильма разрушенный, сдвинутый войной».



Кадр из фильма. Фото: Global Look Press

К слову, сны главного персонажа, которые фигурируют в картине, являются снами самого Тарковского. Используя этот прием, режиссер показал альтернативную историю мальчика — ту реальность, в которой Иван мог бы остаться, случись ему жить в мирное время. Тем самым максимально обнажив чудовищную пропасть, отделяющую мир от войны. В которой ребенок, переживший ужас потери всех родных, оказался лишенным самой сути детства и, искореженный войной, одержим только одной эмоцией — ненавистью, и одним желанием — жаждой мести, во имя чего готов безжалостно убивать.


Кадр из фильма. Фото: Global Look Press

Позже исследователи фильма писали, что главная его тема определилась как метафора: жизнь и ее уничтожение. Свет и тьма. Любовь и ненависть. Добро и зло.

Экзамен на право творчества

Тарковский писал: «До этого фильма и я не чувствовал себя режиссером, и кино не догадывалось о моем существовании. Оно оставалось для меня настолько вещью в себе, что я с трудом представлял себе роль, к которой готовил меня мой учитель Михаил Ильич Ромм». Признавался, что приступать к съемкам и снимать было очень страшно, потому что понимал: «Если картина не получится, никакой надежды на получение следующей у меня не останется». И серьезно думал о том, чтобы распрощаться с кино: «Я сам не захотел бы остаться. Был в то время очень честолюбив, очень и очень нетерпим, верил в свою исключительность и провала просто не пережил бы». И потому режиссер ставил перед собой еще и такую задачу: «Выяснить, способен я или не способен заниматься кинорежиссурой. Это был экзамен на право творчества…»

«Экзамен» был сдан блестяще, право завоевано безусловно и навсегда. И шутливая реплика, брошенная однажды Тарковским в присутствии Вадима Юсова: «Дайте мне камеру и пленку, и я удивлю мир!» — оказалась пророческой. На премьерном показе в Доме кино фильм представлял Михаил Ильич Ромм, и он сказал: «Сейчас вы увидите то, чего прежде не видели никогда. Запомните это имя — Тарковский. Вы еще услышите его!»

Мастер не ошибся — уже несколько месяцев спустя, после показа картины на Венецианском международном кинофестивале, это имя услышал весь мир. Режиссер Андрей Тарковский со своим особенным, авторским стилем вошел в мировую киноэлиту. Его дебютный фильм стали называть одним из лучших о войне в истории мирового кинематографа, операторскую работу Юсова — «величайшей». Самые выдающиеся мастера кино усматривали в фильме 30-летнего Тарковского совершенно новый жанр военного кино, новое кинематографическое видение войны и признавали, что ничего подобного не было никогда. Также была отмечена масштабность поднятой проблемы: не только горячее отрицание войны как таковой, но еще крупнее — как написал Жан-Поль Сартр, «трагедия истории». В той же своей развернутой рецензии знаменитый французский писатель отметил: «Истина заключается в том, что для этого ребенка весь мир становится галлюцинацией, и даже сам он, чудовище и мученик, является в этом мире галлюцинацией для других».

Лента «Иваново детство» стала первым советским фильмом, завоевавшим высший приз МКФ в Венеции — «Золотого льва». Как подчеркнуло жюри: «За поэтическое изображение глубоко драматической судьбы ребенка в военную годину». Из воспоминаний Андрея Кончаловского о Тарковском: «Его мало интересовало, как воспринимается сцена зрителем, он мерил все тем, как она действует на него самого. И часто повторял бунинскую фразу: «Я не золотой рубль, чтобы всем нравиться». Однако в тот знаковый день, держа в руках престижную награду, обычно сдержанный Тарковский буквально искрился от переполнявших его эмоций. От того как раз, что им восхищались все. А позже, зимой, Андрей Арсеньевич отправился в США, в Сан-Франциско, еще за одним Гран-при. И, как рассказывала Валентина Малявина, по возвращении приехал на дачу Михалковых — там собралась вся компания. И он «упал навзничь в сугроб, раскинул руки и воскликнул: «Я счастлив!»

Загрузка...