Елена Барбаш: чтобы написать роман, я использовала свой опыт психолога

Елена Барбаш — известный московский психолог, гипнолог, расстановщик, автор множества книг по популярной психологии и психосоматике. Однако всю жизнь ее интересовала художественная литература, и наконец она воплотила мечту — взялась за перо. В издательстве “Эксмо” выходит ее дебютный роман-притча, исторический триллер “Ева и ее братья”. Конечно, книга опирается на профессиональный опыт писательницы, которая развивает тему родовых сценариев, повторения судьбы предков и коллективного бессознательного. Но в своих литературных исканиях Елена идет глубже, виртуозно жонглируя абсолютно разными мотивами — от запретной любви, несбывшегося материнства и семейной вражды до геополитики — Чеченской и Второй ливанской войны, тайн Моссада и вопросов веры, постижения Бога.

— Как родился образ главной героини романа? Ева Громова — журналистка, ищущая острых ощущений в горячих точках. Она надломлена смертью сына, и потому потеряла веру в Бога. Близка ли героиня лично вам? Или, возможно, это собирательный образ, синтезировавший опыт ваших клиентов как психолога?

— Это собирательный образ. У меня была подруга, которая, к несчастью, потеряла ребенка. Если вера в Бога не крепка, то мучительная смерть близкого подрывает ее. И ты начинаешь задаваться вопросом, как Бог может допустить такое страдание?

Многие из моих подруг — журналистки, совершенно не продажные, кстати. Кое-что об этой профессии я знаю. Некоторые мои клиенты побывали в горячих точках, у них посттравматический синдром. Священники не хотели принимать у них исповедь, потому что считали, что они не раскаялись. И тогда, чтобы выговориться, они шли к психологу. И я выслушивала их. И очень часто за бравадой проступало тяжелейшее чувство вины.

— Вы сострадаете героине, относитесь нейтрально или осуждаете ее?

— Сострадаю. Моя героиня мне близка и симпатична. Через нее я рассказала о собственном опыте познания Бога.

— Почему вы обратились к теме журналистики, была ли вам когда-либо близка эта профессия?

— Мне нравится эта профессия. И как я уже сказала, у меня много друзей-журналистов. Наверное, я когда-то мечтала стать журналисткой. У репортеров — интересная активная жизнь. Может быть, мне этого не хватает, потому что свои дни я провожу в кабинете наедине с клиентами.

— Почему главный концепт в книге — связь прошлого и настоящего, что это значит именно для вас?

— Если за вашим окном виднеется крона сорокалетнего дуба, это значит, что желудь попал в землю сорок лет назад. Этому меня научила философия расстановок. Любые исторические события, так же как ситуации в семье и в нашей личной истории не являются случайными. Они — последствия, так сказать, разросшаяся крона. Всегда интересно проследить обратный ход и добраться до причины — желудя.

— В чем заключается основная суть метода расстановок и как это перекликается с сюжетной канвой вашего художественного романа?

— Суть метода расстановок можно определить так: какая-то очень глубинная часть нашего бессознательного (некоторые называют ее душой) не является автономной и императивно подчиняется законам, действующим в семейной системе. Я так сложно это называю — семейная система, а не просто семья, потому что туда входят не только кровные родственники, но и люди, которые связанны с нашими предками обстоятельствами масштаба жизнь — смерть.

Этих объективных законов всего три, а вот комбинаций их нарушений огромное количество. И самый главный закон — никто и никакой опыт не может быть исключен. Если какой-то опыт исключен — он будет повторяться прямо или символически в последующих поколениях. Это означает, что наша так называемая свобода воли весьма ограничена, а поступки и события нашей жизни обусловлены родовыми сценариями.

Главная героиня связана со своей прабабкой, изнасилованной и убитой во время Кишиневского погрома. Вместе с этой женщиной были зверски убиты многие другие. Это значит, что их прямые потомки и потомки их убийц несут эту связь, и она проявляется в событиях их жизней. Двое ее сыновей начали враждовать из-за подозрения в предательстве, и эта вражда продолжается их внуками и почти сводит с ума одного из них.

— В романе красной линией проходит табуированная в обществе тема романтической любви между родственниками. Насколько важна дискуссия на эту щекотливую тему? Приемлемо это или нет? Правильно ли, что это осуждается, или это дело каждого?

— Хочу сразу сказать, что Ева и ее братья — троюродные родственники. Такое родство позволяет даже заключать браки. Называя так книгу, я имела в виду наше всеобщее братство, о котором мы, возможно, даже и не подозреваем, но которое хорошо проявляется в ДНК-тестах. Все мы братья и сестры, и любое убийство — убийство брата или сестры.

— Вы обозначили новый поворот в любовной теме. Как вы считаете, реально ли любить двоих? Это норма жизни или грех?

— На эти вопросы у меня нет ответа. Пусть каждый решает сам для себя.